кутались в теплые военные плащи. Катон стоял на улице, шедшей через весь форт, прикрыв глаза рукой, чтобы лучше разглядеть замену, присланную в гарнизон. Иллирийцы действительно являли собой жалкое зрелище. Они даже не пытались шагать в ногу, а их доспехи давно потускнели без надлежащего ухода. Некоторые были в шлемах, но у большинства они висели на боку или в походном снаряжении. Колонну возглавлял невысокий толстый офицер с красными обвисшими щеками, испещренными венами. «Он явно не прочь пропустить пару стаканчиков», – подумал Катон.

Префект находился в отвратительном настроении. Замену ждали в середине дня, чтобы солдаты гарнизона могли сразу отправиться на встречу с остальной армией, собиравшейся в Медиолануме, до которого было два дня пути. Фракийцы и легионеры под его командованием уже подготовили походное снаряжение, и небольшой обоз из нагруженных всем необходимым телег стоял за крепостным валом. На самом деле мулов запрягли сразу после полудня, чтобы без промедления покинуть форт.

Когда иллирийцы не появились вовремя, Катон подождал еще два часа и неохотно приказал распрячь мулов и лошадей верхового отряда и отвести их в стойла. Людей он распустил, поскольку теперь выступить они могли только на следующее утро.

Катон вышел на середину улицы, чтобы встретить центуриона ауксилиариев, в то время как вновь прибывшие нарушили строй и разбрелись между крепостными валами и бараками.

Центурион выступил вперед и склонил голову, приветствуя префекта, затем ухмыльнулся, явив миру половину зубов.

– Будь я проклят, – просипел он. – Вот это был марш… Поверить не могу, что мы добрались сюда до наступления ночи.

– Встань прямо! – рявкнул Катон. – И доложи как полагается!

У центуриона на мгновение отвисла челюсть, но он сумел справиться с изумлением, упер деревянную палку в землю и расправил плечи. В результате его огромный живот выпятился вперед, и Катон подумал, что центурион похож на яйцо. Сравнение стало еще более полным, когда его щеки, казалось, стекли на шею, и все вместе плавно соединилось с жирными плечами. «Да, – подумал Катон, – яйцо, причем очень толстое».

Офицер сделал глубокий вдох и представился:

– Марк Фортун, Пятая центурия Восьмой иллирийской когорты, господин префект. Откомандирован в ваш форт. Вот мои приказы.

Он порылся в сумке, висевшей на боку, и достал оттуда табличку. Катон открыл ее и быстро просмотрел записи, вырезанные на воске. Приказы были стандартными: Фортуну предписывалось привести две центурии в назначенное место для службы в качестве временного гарнизона, до новых распоряжений. Внизу стояло имя начальника штаба легата и оттиск печати самого Квинтата. Катон закрыл табличку и вернул ее Фортуну.

– Марк Лициний Катон, префект Второго фракийского кавалерийского отряда и командир форта. Вы опоздали. Мы ждали вас в полдень.

– Дорога получилась непростой, господин префект; кроме того, нас задержали гражданские лица из сопровождения.

– Сопровождения? – Катон посмотрел мимо Фортуна в сторону ворот.

Последние солдаты уже вошли в форт, и теперь около ворот собралась огромная толпа женщин и детей вместе с несколькими телегами, запряженными мулами.

– Юпитер, дай мне сил! – Макрон сплюнул на землю. – Проклятье, что все это значит?

Фортун оглянулся через плечо, что далось ему с огромным трудом.

– У некоторых парней в Вирокониуме есть семьи. Несколько ушедших в отставку ветеранов ведут дела с моими людьми. Всего около сотни или чуть больше. Форт построен таким образом, чтобы в нем могла разместиться тысяча человек, так что места хватит всем. Кроме того, это хорошо для морального духа. – Он с сомнением посмотрел на Макрона, не зная, как себя с ним вести и следует ли продемонстрировать уважение, поскольку тот был в простой тунике без знаков различия, которые указывали бы на его звание.

Макрон быстро разрешил его дилемму:

– Центурион Луций Корнелий Макрон, Четвертая когорта, Четырнадцатый легион. Я буду командовать фортом в отсутствие префекта.

– Вы будете командовать? Мне дали понять, что я буду командиром… господин.

– Не будешь, – сказал Катон. – Центурион Макрон поправляется после полученного ранения и не может возглавить свою когорту в предстоящей кампании. Он останется здесь.

– К сожалению, – добавил Макрон сквозь зубы.

Фортун покачал головой:

– Прошу меня простить, господин префект, но я получил четкие указания. Меня назначили командиром форта в ваше отсутствие. Так сказал начальник штаба легата. – Он похлопал рукой по своей сумке. – Вы же сами видели приказ.

Катон махнул рукой в сторону неопрятной толпы солдат Иллирийской когорты и последних гражданских, проходивших в ворота.

– Я не намерен оставлять пограничный форт в руках человека, который командует этой рванью. Я принял решение. Если тебе что-то не нравится, можешь обсудить данный вопрос с легатом.

– Но… он собирается отправиться в горы, – запротестовал Фортун. – Пройдет несколько месяцев, прежде чем он ответит.

– Это не моя проблема, – рявкнул Катон. – До тех пор мое решение останется в силе. И ты будешь называть меня и центуриона Макрона «господин», когда обращаешься к нам. Тебе все понятно?