Стал сумеречным жителем Хубистана – города забвения. Я надеялся, что там Эрин будет по-своему счастлив, сможет забыть свое прошлое.
Он задумал все это, чтобы обменять живого меня на призрачную Юну. Надеялся вернуть любимую женщину, но просчитался. Не знаю, на что он надеялся, ведь пес, который вышел взамен его, так и остался сотканным из тумана. Он ластился, игриво подпрыгивал, норовил лизнуть руку, но за границу мглы пройти не смог.
Вернувшись со мной в Багульдин, пес остановился перед кромкой тумана и зашелся беззвучным лаем. Скалился, отскакивал, крутился на месте и продолжал лаять. Когда же я перешагнул границу мглы, увидел, что призрачная лечавка бесновалась в том самом месте, где еще не так давно суетился другой пес – настоящий, со стороны живых кварталов. Что бы там ни было, с новым другом пришлось проститься.
Я направился к подворью в надежде, что еще не скоро вернусь в туман со всеми его гибельными видениями, но не прошло и суток, как меня снова вынудили в него окунуться. Следующим утром, после беспорядка на Ярмарочной площади, я опять оказался на улице Адельвита – прятался от погони.
Сбежать из «Нагорного плеса» было непросто. Пришлось с балкона перелезть на колонну главного фасада и спускаться по ней. Едва добравшись до карниза между первым и вторым этажом, я сорвался и упал на толпившихся под стеной зевак. Возможно, падение спасло мне жизнь, потому что с балкона в меня уже целились два тяжелых арбалета. От входа в подворье ко мне кинулись наемники. Я вскочил и, расталкивая людей, бросился прочь.
Продираться через запруженную площадь было трудно, но зато я быстро затерялся среди сотен беспокойных горожан. Комендант еще о чем-то говорил. Я едва разбирал его слова, слышал только собственное дыхание и ругань тех, кого отталкивал.
Орин теперь значительно осложнит мою жизнь. Едва ли он знал, что случилось на самом деле, но было достаточно и того, что после прогулки со мной пропал его единственный сын – наследник рода Торгорда.
«По таким заслугам мне точно достанется замурованное местечко в его спальне».
Меня, конечно, выдали привратники. Они видели и как мы с Эрином выходим вместе, и как я возвращаюсь в одиночестве. Но сейчас все это потеряло значение. Я бежал к «Хозяйнику Анаэллы». Моя последняя зацепка и надежда на спасение. Идти к Миалинте при такой обстановке было бы слишком опасно.
Глава 7
«Хозяйник Анаэллы»
Мы привыкли к тому, что наши города безопасны. Мы защитили себя силой лигуров. Проложили Кумаранский тракт, построили форпосты и пограничные стены. А все непокоренное отвергли вместе с его тайнами: гиблые леса Запада, глубокую пустыню песков Саам-Гулана, льды Севера, наконец – Изендол-Найское нагорье, названное Ничейными землями, с его Навьей пущей, Маильскими лесами и Вескортуинским каньоном. Отвергли и успокоились. Жизнь, защищенная лигурами, убаюкала. Даже Темная эпоха не подняла нас из этого сна.
Скажу вам, а вы запомните. Что-то меняется. И эти перемены не к лучшему. Меняются сами лигуры, а с ними меняются наши Земли. Зиалантир пробуждается, готовится стряхнуть с себя все, что ему не принадлежит. Наместники и коменданты Земель, Верховный совет, да и все жители Земель Эрхегорда не готовы к этому. А ведь когда-то природа Зиалантира поглотила, уничтожила самих Предшественников. И это несмотря на познания, которые позволили им выковать лигуры, построить Пекель-Зорд и стены Ноил Дора.
Южане, красный легион, даже нерлиты требуют сделать хоть что-то, а наш ойгур настаивает на неизменности установленной жизни. И вот гибнет Изендол.
Вот плодятся черноиты. Вот в Багульдин пришел туман забвения. В годы Берна Жестокого наш город осадили бы гвардейцы, нас бы всех сожгли в свирном огне, только бы скрыть появление Хубистана и не посеять панику в других городах. Нынешний ойгур не способен даже на это.
Дверь в хозяйник была заперта. Я опасался, что наемники Орина или стражники Зельгарда до сих пор идут по моему следу и могут найти это убежище. Нужно было скорее попасть внутрь.
Я отчаянно колотил по ставням, вновь и вновь ударял по двери. У меня уже болели руки, при этом я едва различал звуки своих ударов. Сумеречное воинство Хубистана молча наблюдало за мной из пустых глазниц мертвых домов.
Холод сдавил шею. Тело онемело. Я не мог сдвинуться с места. Прежде чем понял, что происходит, услышал расплывчатый, болезненно бьющий в голову голос:
– Не дергайся.
Кто бы это ни был, он явно говорил по ладони, как показывал Эрин. Я потянулся к рукоятке меча, но теперь холод накрыл и мою руку.
Кто-то изнутри толкнул дверь хозяйника, она неспешно отворилась наружу. Сквозь мглу я увидел приглушенный свет. Хотел развернуться, но по- прежнему не чувствовал тела. Оно не подчинялось мне. Затем настойчивая сила повлекла вперед, в хозяйник. Я не сопротивлялся.
– У нас первый покупатель! – громыхнуло над самым ухом. – И не какой-нибудь там пень с горы, а вольный путешественник, хангол!
Переступив порог торгового зала, я сразу понял, что руку и шею мне сковал не холод. Их грубой хваткой удерживал охотник. В том, что это был именно Громбакх, не было никаких сомнений. Я узнал его голос, а теперь, вынырнув из мглы, уловил и пряный, чуть кисловатый аромат клюта.
Просторное помещение было освещено единственным, подвешенным за потолочный крюк светильником. О том, что здесь когда-то был хозяйник, напоминали только деревянные прилавки вдоль стен. Ни торгового стола, ни весовой пластины здесь не осталось. Хозяйник был давно заброшен. Возможно,
