подонков. Он признал приговор «разведчиков» справедливым, но лично вмешиваться не стал. Что ж, с ним самим такого никогда не происходило, наверное. Ему повезло.

Обнаженный меч тоненько пел, рассекая ночь. Эссиль помнила. Все еще помнила… И поэтому ей недостаточно просто постоять на страже. Никогда не будет достаточно.

Жертвой насилия может стать кто угодно. Более сильный всегда может принудить более слабого… А маг может принудить кого угодно, кроме более сильного мага. Или того, кто прошел специальную подготовку и заранее запасся соответствующими амулетами.

У Эссиль было и то, и другое. И амулеты, и подготовка. А еще у нее был меч, на который этот мерзавец сейчас ненароком наткнется… темно ведь… В такой темноте каких только несчастных случаев не происходит… Нет бы господину бургомистру распорядиться насчет освещения…

Или это не мерзавец, а мерзавка? Странный какой-то магический фон… не понять, мужской или женский…

А! Это от Рыжей! Ничего себе, сила у девчонки! Этот маг, он там как, жив еще? Что-то его фона больше не просматривается…

«Может, я и вообще зря так переполошилась?»

Эссиль пробежала последние двадцать шагов и замерла от удивления. Даже не сразу нашлась, что сказать.

Да. На ее учениц и в самом деле напал маг. И сейчас, отбившись от его магической атаки, они с упоением его мутузили. Две девчонки одиннадцати и тринадцати лет лупили мальчишку лет десяти. Не жестоко, но крепко. По-уличному. Так, чтоб понял.

— Ну, так… — раскатисто и грозно произнесла Эссиль. — Все замерли и заткнулись. И если кто-то без моего дозволения применит еще хоть одно заклятье… Зубы повыдергаю и другим концом обратно вставлю, ясно?

— Наставница! — испуганно пискнула Виллет.

— Госпожа Эссиль… — прошептала Рыжая.

— Я все равно их убью, — угрюмо проронил мальчишка, размазывая по лицу кровь. — Подкараулю и прокляну насмерть!

— А я, в придачу к зубам, еще и ноги тебе повыдергаю! — пригрозила Эссиль. — Сам о смерти запросишь.

— А мне плевать! — мальчишка неимоверно быстро сплел какое-то проклятие и швырнул его Эссиль в лицо.

Рыжая взвыла от ужаса и бросилась вперед, пытаясь заслонить будущую наставницу собой, но Эссиль коротким движением ладони отшвырнула ее в сторону. Тихонько тренькнули защитные амулеты, вбирая проклятие.

«Ничего себе талант у парня!» — поразилась Эссиль, разглядев, какой чистый и яркий пламень пылает в этом озлобленном сопляке.

Она сделала шаг вперед и ловко поймала мальчишку за нос.

— Уй! — взвыл тот. — Пусти, гадина!

— Будешь колдовать — нос оторву! — спокойно сообщила Эссиль, выпуская добычу из рук. — А без носа тебя девушки любить не будут.

— Плевать мне! — донеслось в ответ. — Я их ненавижу!

— Проплюешься, — посулила Эссиль. — Сейчас не нужно, так потом пригодится, да поздно будет. Тоже мне… ненавистник нашелся…

— А я все равно…

— Хватит, — оборвала его Эссиль. — Давай договариваться.

— Давай, — согласно кивнул мальчишка. — Мои условия — ты прогоняешь этих соплячек и берешь в науку меня.

— Соплячек?! — яростно вскричала Рыжая. — Самого от земли не видать! Науку ему!

— Это мои условия, — не обращая никакого внимания на Рыжую, промолвил мальчишка.

— Вот еще! Ты годами не вышел! — возмущенно воскликнула Виллет.

— Твоя мелкая подружка — тоже! — яростно вскинулся мальчишка. — И вообще! Это место должно быть моим! Это я должен у нее учиться! Я должен стать охотником, а не вы! Я должен охранять этот город! Это место — мое!

— Ты швырнул в меня проклятие, а теперь заявляешь, что собираешься у меня учиться? — удивилась Эссиль.

— А мне плевать! Почему все должно доставаться этим пронырам?! — откликнулся мальчишка.

— Пронырам?! — гневно взвыла Рыжая. — Ты назвал нас, разведчиков, пронырами?! И после этого смеешь говорить, что хочешь стать охотником?!

— Лучше бы и тебе называть их разведчиками, — промолвила Эссиль. — Кстати, я тоже была разведчиком. И почти все другие охотники.

— А мне плевать! Задаются, словно невесть какое чудо! Мы, значит, воры, а они — королевских кровей, видите ли…

— Так. Ладно, — Эссиль перевела взгляд на девчонок. — Что тут вообще произошло?

— Мы шли к вам, наставница, — ответила Виллет. — А этот… он напал на нас… на меня… Я вдруг почувствовала, что… не могу передать…