напротив лестницы, в полной видимости Линн. К счастью, не успела та заметить невестку, как Аннетт бросилась к матери и с щебетанием увлекла ее в отдел дамского белья. В следующую секунду Малкольм крепко обнял Джейн со спины, и ее окутал знакомый запах шампанского с пряностями.

– Спасибо, – выдохнул он ей в затылок. – Не знаю, удалось ли мне до нее достучаться, но спасибо, что дала этот шанс.

Через несколько часов короткого и столь необходимого ей сна Джейн выбралась из кровати и на автопилоте поплелась на кухню. В отсутствие Ди содержимое холодильника почему-то перестало казаться ей съедобным. Девушка помедлила перед наполовину заставленными полками и побрела обратно, гадая, куда мог запропаститься Малкольм. Она не была уверена, заботится он о ее спокойствии или своем собственном, – но в груди постепенно начал затягиваться тревожный узел.

Джейн скинула туфли и бесшумно прокралась по отделанному темным деревом коридору. Приоткрытая дверь в спальню ее обнадежила, но Малкольма не было и там. Девушка уже почти направилась в ванную, прислушиваясь, не раздастся ли за стеной шум воды, – как вдруг поняла, где может быть мужчина. Дверь в спальню Ди – по крайней мере, так привыкла думать об этой комнате Джейн – была закрыта, но за ней явственно ощущалось чье-то присутствие. Девушка чувствовала его так же отчетливо, как слышала бы дыхание Малкольма, если бы приложила ухо к его груди.

Джейн толкнула дверь, не удосужившись постучаться, и тут же залилась румянцем. Малкольм отжимался посреди комнаты, на свободном от ковров участке пола. Мужчина был обнажен до пояса, гладкую кожу усеивали капельки пота. Судя по всему, это был не первый подход и даже не пятнадцатый. Малкольм никогда не отличался худосочностью, а за время путешествий нарастил еще добрых десять фунтов мышц. «Не спальня, а тренажерный зал», – подумала Джейн. В этот момент мужчина наконец заметил ее присутствие, и она покраснела еще сильнее.

– Прости, что помешала, – пробормотала девушка, переступая порог комнаты и закрывая за собой дверь. Ладони неожиданно вспотели, и Джейн потребовалось дважды проворачивать эмалированную ручку, прежде чем замок отозвался характерным щелчком. Когда она обернулась к Малкольму, тот уже натягивал тонкую серую футболку, и Джейн не сумела сдержать вздох разочарования.

– Ты выглядишь усталой, – заметил он, отбрасывая со лба несколько влажных прядей. – Не хотелось бы стеснять тебя в твоем собственном доме.

– Это был долгий месяц, – уклончиво ответила Джейн и словно невзначай бросила взгляд на гладкие грудные мышцы, рельефно обозначившиеся под тканью футболки. – Время на исходе, а я не уверена, что Аннетт сумеет связаться с тобой вовремя, и не представляю, как ей помочь, если она нам даже и поверит.

Малкольм невесело улыбнулся и опустился в низкое белое кресло. Джейн показалось невежливым присаживаться на кровать без приглашения ее временного хозяина, и она по-турецки уселась на вязаный коврик в центре комнаты.

– Мы оба устали.

Малкольм не стал ни возражать, ни ободрять ее – просто кивнул.

– Я могу чем-нибудь помочь?

И мужчина подался вперед, причем вся его поза и тон лучились такой согревающей заботой, что Джейн на секунду прикрыла глаза, будто вышла из тени на яркое солнце.

– Помоги мне придумать план, – попросила она, и Малкольм снова кивнул.

Они начали с ближайшего источника силы – атаме Линн Доран, который сейчас был заперт в банковской ячейке. Мужчина остался странно безучастен к этому известию – хотя технически магию Линн должна была унаследовать Аннетт. Впрочем, учитывая обстоятельства, сейчас даже это казалось мелочью. Аннетт располагала собственной – и немалой – силой, а Джейн завладела атаме совершенно честно. По словам Малкольма, магию регулярно крали – не говоря уж о том, что она нередко оказывалась замурована под могильными плитами вместе с бывшим владельцем. Аура такой мощи могла бы привлечь к Джейн ненужный интерес ведьм, которые в жизни не рассчитывали встретить столь лакомую добычу. За время разговора мужчина даже не заикнулся о том, что атаме хорошо бы забрать и использовать в собственных целях – и Джейн задумалась, не разделяет ли он ее опасения по поводу заключенной в ноже магии. У него есть масса причин не доверять вещам и силам, которые когда-то принадлежали его матери. Возможно, он знает то, чего не знаю я.

– В крайнем случае, атаме можно расплавить, – предложил Малкольм, практически озвучив недавние мысли девушки. – Есть особые чары, Эмер должна их знать. Нужно расплавить нож и превратить серебро в цинк или ртуть – любой металл, не пригодный для хранения магии. Тогда она просто рассеется.

Джейн кивнула, хотя мысль об уничтожении атаме внезапно показалась ей ничуть не более привлекательной, чем перспектива до конца дней хранить эту часовую бомбу.

– Может быть, он нам когда-нибудь понадобится, – объяснила она, машинально крутя на пальце бабушкино кольцо. – Например, чтобы спасти Аннетт. Или… позже.

В темных глазах Малкольма шевельнулась тревога, но он не уточнил, что Джейн имеет в виду под этим «позже». А он здорово повзрослел за эту пару месяцев, внезапно поняла девушка. Когда они впервые встретились, ее привлекли непосредственность и обаяние мужчины. Находясь рядом с ним, Джейн хотелось и самой вкусить той сказочной жизни, которая заставляет людей вести себя так открыто и уверенно. Конечно, на самом деле ему и раньше жилось