свернули в арку. Прошли тихим двориком, протиснулись между домами и оказались в Большом Власьевском переулке. Тут едва не попались, спас перевернутый мусорный бак. Полицейский броневик прошагал по раскуроченному асфальту в каком-то метре от них. Шесть суставчатых ног методично топтали серый камень автострады. На закрытой орудийной надстройке перемигивались синие огни.

Тихон отрубился от сети еще в доме и теперь узнавал новости от Сэмэна, который отрывисто шептал: «Шукают тебя. Объявили в розыск».

По открытому пространству идти жутковато, Тихон опасался полицейских камер. Но все было спокойно, только голуби ворковали под карнизами опустевших зданий да жалобно мяукала в переносном вольере несчастная Алиса.

За руинами жилого дома показалась маковка колокольни Святого Власия. Она чудом вынесла бомбежки, даже крест уцелел. Жаль, что купол над ризницей начисто снесло залетным снарядом. Обычно здесь толпится народ, но сейчас, после желтого дождя, у храма не было ни души.

– Сюда.

Тихон указал на вход в церковь.

– Ты что, Дежнев, собороваться решил? – осклабился неунывающий Сэмэн.

– Пойдем, может, с транспортом помогут.

Тихон уже входил в темную арку.

– Что за транспорт у попа? – бурчал за спиной недовольный казак.

В церкви царил полумрак. Под иконами в простых потирах горели свечи. По расписным сводам и стенам гуляли тени.

– Это кто тут? Опять грешники пожаловали?

Одна тень оказалась человеком. Священник был огромен, широк в плечах, дороден и бородат. На объемистом животе покоился здоровенный крест, более похожий на оружие, нежели на предмет культа.

– Отче Варфоломей, это я, Тихон.

Дежнев шагнул в освещенное пространство.

– Тишка, ты? Давно не захаживал. Ну что, грешишь помаленьку? – Священник подошел поближе и теперь казался еще больше.

– Грешу, отче.

– Ну, ладно-ладно. Отмолишь, отстрадаешь. Бог милостив. Отец-то как?

– Убили отца и на меня повесили. Я в бегах, отче. Нам помощь нужна.

Тихон старался говорить с расстановкой, спокойно, но у него получилась заполошная жалобная скороговорка.

– Что?! Как убили? Кто? – рявкнул священник и тучей навис над Дежневым.

В ответ Тихон указал наверх.

– Орбитальники? Безбожники! Филистимляне! – грозный бас отца Варфоломея заставил своды церкви содрогнуться.

Священник шагнул к Дежневу, резким движением протянул ему тяжелый крест.

– Клянись, что невиновен! Клянись, а не то…

– Я не убивал отца. Клянусь.

Тихон поцеловал крест.

– Ну, бог с тобой, – благословил его Варфоломей и покачал тяжелой головой. – Охо-хо, Николай Николаевич, как же так? Упокой Господь твою грешную душу.

Гигант повернулся к образам, перекрестился. Минуту стоял молча. Тихон и Журибеда ждали, не смея пошевелиться. Наконец, священник повернулся к ним:

– Ладно. Что сбылось, то сбылось. Какой помощи ищешь?

– Мы с другом бежим из Москвы. Нужен транспорт.

Тихон пристально смотрел на священника. Поможет ли? Отец сказал, что к нему можно обращаться по любым вопросам.

– Во-он что, – протянул иерей. – А куда бежите-то? Кво вадис?

– Да мы как-то не думали пока…

– Не думали они. Что за люди? Аки дети неразумные, прости господи, – проворчал Варфоломей и нахмурил густые брови. – Ну-ка пойдем ко мне. Расскажешь все. Нельзя так бежать, собрать вас нужно.

– Времени мало, отче. Попадемся… – попытался возразить Тихон.

– Вот будешь перечить батюшке, точно попадешься. Иди, отрок, не гневи меня.

Тяжело ступая, священник пошел в глубь храма. Тихон и Сэмэн поплелись за ним.

За алтарем обнаружилась внушительных размеров комната с церковной утварью. Варфоломей прошел к стене, отодвинул хоругвь с архангелом Михаилом, открывая вход в низкую галерею, уводящую вперед и вниз. Вместе они спустились в подземное помещение, обстановкой напоминающее обычную квартиру. Только потолки были старинные, сводчатые, с замками из мощных обомшелых кирпичей. Был здесь и компьютер, здоровенный, с широченным