пару раз выходил во двор дворца, любуясь его изысканной архитектурой. Никто меня не задерживал, никто не чинил препятствий в передвижениях. Я мог зайти куда угодно, хоть в спальню к самой царице – Анастасии Корятиной, законной жены моего любезного собеседника, но, конечно же, проделывать такой шалости не стал, хотя особа эта, между прочим, выглядела очень даже ничего, да и глазками стреляла весьма недвусмысленно…

Настало время и вечернего чаепития. Анатолий Корятин, он же царь, он же Владыка Всея «Болтанки», а точнее – земель Прикопольских и Млинских, удовлетворил, наконец, как мне показалось, изрядную долю своего любопытства, и теперь вполне можно было его расспросить о той самой Виталине, личность которой интересовала меня в данный момент более всего. В облике приговоренной к казни девчонки, так похожей внешне на Эльвианору, чувствовалось нечто странное, загадочное. Не знаю, как это вразумительно объяснить. Какая-то… неправильность, что ли.

– Анатолий Вениаминович!

– Да? – Корятин отодвинул лицо от дымящейся чашки с чаем, на который только что так самозабвенно дул.

– Удовлетворите, пожалуйста, если вас не затруднит, теперь уже мое любопытство. Вы обещали рассказать, что же все-таки происходит на вашей планете.

– Простите, запамятовал. Вы принесли так много хороших новостей, что я, признаться, до сих пор в растерянности. Значит так. Диспозиция такова: есть мы, так сказать, осколки древнейшей цивилизации, цивилизации Артанов. Нас осталось совсем немного. Территория, контролируемая нами, постепенно год от года сужается. Из жилых городов, до которых еще окончательно не добралась радиация, остался только Прикополь. Млинки – это так, просто большое село. Душ там тысяч двенадцать наберется, не более. В Прикополе тоже жителей осталось немного – в районе восьмидесяти тысяч. Итого, считайте, девяносто две тысячи живого народа. И все. Дальше, за пределами наших владений, простирается безбрежная выжженная пустошь с редкими островками зеленой растительности. Естественно, вся та территория отравлена. Но это еще не все. Перейдем теперь к самой главной нашей проблеме. К моему глубокому сожалению, отравленная территория не является абсолютно пустынной, жизненные формы там есть, причем в довольно большом количестве. Все они, в той или иной степени, мутировали, мутируют или прекращают мутировать, достигнув максимальной стадии своего развития. Да-да, есть и такие, поверьте мне! Ладно бы мутации затрагивали только представителей флоры и фауны, превращая их временами в воистину устрашающих монстров – это было бы еще полбеды. Но нет – страдают также и представители моего народа, не успевшие вовремя эвакуироваться из тех мест. Казнь некоторых из них вы уже видели.

– Минутку! Я почему-то думал, что это были ваши подданные.

– Не все. – Корятин кисло улыбнулся. – Да, чистка действительно имеет место быть. Мы ее называем здесь просто: отбраковкой. Радиационный фон даже в городе оставляет желать лучшего. Вода, которую мы качаем из артезианских скважин, как вы понимаете, тоже заразна, ведь грунтовые воды сообщаются между собой. Да, мы их, конечно, очищаем, но фильтры наши справляются со своей задачей процентов на семьдесят пять, не более. И это при условии, если их ежедневно менять. Поэтому не стоит удивляться тому, что с каждым годом даже среди моих подданных количество зараженных растет. Кто-то заболевает лучевой болезнью и быстро умирает, кому-то везет меньше – его организм приноравливается к повышенному радиационному фону, претерпевая при этом всяческие мутации. Вот именно таких людей мы отлавливаем и казним. Поверьте: иначе никак нельзя! Если мы перестанем следить за чистотой генетического кода, то попросту вымрем буквально за пару поколений.

Корятин вернулся к своему чаю, однако вскоре не выдержал и продолжил:

– И это я вам еще не все рассказал. Самое сладкое, так сказать, приберег на десерт. Так вот: помните, Илья, как в самом начале нашей встречи я, поразившись необычайной способности вашего организма к быстрой регенерации, спрашивал: положительная ли у вас мутация?

– Да, как будто, что-то припоминаю.

– Вопрос этот я задавал неспроста. Положительные мутации действительно существуют. Они крайне редки, а люди, претерпевшие их, становятся невероятно опасны. Для нас, для выживаемости расы в целом. Кстати, а вы за все это время так и не поделились со мной своим секретом: откуда у вас появилось такое чудесное умение?

– Все оттуда же. Планетомаркет «Архарионна» имеет отличный ассортимент из медицинских препаратов, среди которых есть и прививки, имеющие такой эффект. – Продолжал я гнуть свою линию. О симбионте в своей голове я пока решил тактично умолчать. Осторожность никогда не помешает, в особенности если имеешь дело со вконец отчаявшимися людьми. – Продолжайте, пожалуйста, мне действительно очень интересно.

– Хорошо. Виталина – та девочка, которую вы, не раздумывая, бросились спасать, и есть одна из тех, с кем радиация сыграла свою злую шутку. У нее положительная мутация. Давайте я попробую объяснить вам, что это такое, чтобы вы понимали, насколько это явление опасно для нас. Итак: положительная мутация – это мутация, которая не наносит видимого вреда живому организму. Даже наоборот: человек или животное, подвергшиеся такой мутации, получают возможность прекрасно существовать даже в самых сильно зараженных радиацией зонах. И даже более того – зачастую получают определенные возможности, которых у них до этого не было. Кто-то становится отменным бегуном, кто-то начинает читать чужие мысли, кто-то перевоплощается словно хамелеон – может натянуть чужую личину. Возможностей таких очень много, перечислять все сейчас смысла нет.

– Да ведь это же просто отлично! – Удивленный до крайней степени, я в задумчивости уставился на своего собеседника. – Наоборот, я считаю что такие люди вам очень нужны, ведь все они вполне могут выполнять работу, которую не сможете сделать вы. Добывать полезные ископаемые, приносить из разрушенных городов необходимые вам запчасти для механизмов и многое, многое другое! Недолгая процедура обеззараживания и все!