пытаясь вырваться. Он видел, как другого человека разорвали на две части, как цыпленка, и отшвырнули их в разные стороны. Бойня оказалась недолгой и разрушительной, как свирепый ураган. Последовала вспышка кровавой жестокости, и вот уже все было кончено, и лишь один несчастный с криками бросился обратно в туннель, по которому жрецы пришли сюда. За ним в погоню устремились забрызганные кровью фигуры, похожие на демонов ада, тянущих к нему окровавленные руки.

Беглец и его преследователи исчезли за поворотом погруженного во тьму туннеля, и крики человека замерли вдали.

Муриэла упала на колени, обхватив ноги Конана; она уткнулась в них лицом и крепко зажмурилась. Она превратилась во всхлипывающий и дрожащий комок плоти, объятый ужасом. А вот Конан не растерялся. Бросив быстрый взгляд на проем, в котором светили звезды, и еще один – на сундучок, который по-прежнему стоял на алтаре, заливая все вокруг зловещим светом, он вступил в отчаянную игру со смертью.

– Я спущусь за сундучком! – крикнул он. – Оставайся здесь!

– О Митра, нет! – Она в страхе повалилась на пол и ухватила его за сандалии. – Не уходи! Не уходи! Не оставляй меня!

– Лежи смирно и помалкивай! – коротко бросил он, высвобождаясь из ее цепких объятий.

Он не стал спускаться по винтовой лестнице и в безумной спешке принялся перепрыгивать с уступа на уступ. Когда его ступни коснулись пола, монстров нигде не было видно. Несколько горящих факелов все еще торчали в своих гнездах, фосфоресцирующий свет дрожал и дробился на стенах, а бегущая рядом река бормотала совсем по-человечески, искрясь невообразимым свечением. Тьма, возвестившая о появлении слуг, исчезла вместе с ними. И только трепещущий блеск сокровищ в медном сундучке остался неизменным.

Он схватил его, жадным взглядом окинув его содержимое: незнакомые камни непривычной огранки, горевшие ледяным неземным огнем. Конан захлопнул крышку, сунул сундучок под мышку и помчался вверх по ступенькам. У него не было никакого желания встречаться с дьявольскими слугами Бит- Якина. Одного взгляда на них ему хватило, чтобы расстаться с любыми иллюзиями относительно их бойцовских качеств. Он затруднился бы сказать, почему они выжидали так долго, прежде чем напасть на непрошеных гостей. Да и вообще, что мог знать человек о мотивах или мыслях этих чудовищ? То, что они обладали разумом и ловкостью, сопоставимыми с человеческими, было ясно и так. И здесь, на каменном полу пещеры, валялись кровавые свидетельства их дьявольской жестокости.

Коринтийка по-прежнему лежала на галерее, где он и оставил ее. Конан схватил ее за руку и рывком поднял на ноги, проворчав:

– По-моему, нам самое время уходить!

Девушка была ошеломлена настолько, что явно не отдавала себе отчета в происходящем; она безропотно позволила увлечь себя на мостик, повисший над бездной. И только когда они оказались над бурлящим потоком, она посмотрела вниз, испуганно ахнула и наверняка бы упала, если бы Конан не поддержал ее. Грубо прикрикнув на нее, он подхватил ее свободной рукой под мышку и понес, нелепо размахивающую руками и ногами, по горбатому мостику к проему, призывно манящему их на другой стороне. Даже не поставив девушку на ноги, он устремился в короткий туннель, начинавшийся сразу за проемом. Мгновением позже они оказались на уступе по другую сторону скал, кольцом окаймлявших долину. В каких-нибудь ста футах под ними волновалось в свете звезд море джунглей.

Глянув вниз, Конан шумно выдохнул с облегчением. Он не сомневался, что сумеет спуститься вниз, пусть вместе с сундучком и девушкой; а вот в том, что сумел бы подняться сюда, даже без поклажи, он отнюдь не был уверен. Он опустил сундучок, все еще перепачканный кровью Горулги и его мозгами, на уступ и уже собрался снять пояс, чтобы привязать его себе на спину, когда раздавшиеся позади неожиданные звуки, зловещие и безошибочно узнаваемые, заставили его резко обернуться.

– Стой на месте! – крикнул он потрясенной коринтийке. – Не двигайся! – И, выхватив из ножен меч, он скользнул обратно в туннель, вглядываясь в темноту впереди.

Примерно на середине верхней арки он увидел серую бесформенную фигуру. Один из слуг Бит-Якина шел по его следу. Не было сомнений в том, что тварь заметила их и пустилась в погоню. Конан не колебался. Пожалуй, ему будет легче оборонять вход в туннель – но схватку следует закончить как можно скорее, пока не вернулись остальные слуги.

Он взбежал на мостик, прямо навстречу приближающемуся монстру. Это была не обезьяна, но и не человек. Ему противостояло неуклюжее жуткое чудовище, вышедшее из загадочных и безымянных джунглей юга, где под сводами деревьев кишела жизнь, не знавшая владычества человека, и барабаны грохотали в храмах, куда никогда не ступала нога смертного. Как древний пелиштимец умудрился обрести над ними власть – и при этом отправиться в вечную ссылку – оставалось мрачной загадкой, ломать голову над которой у Конана не было ни желания, ни возможности.

Человек и монстр встретились на самой середине пролета, а в ста футах под ними ревела и пенилась черная река. Когда чудовище с лицом каменного идола, тело которого покрывали мелкие чешуйки, нависло над ним, Конан атаковал его с бешенством раненого тигра, вложив в удар всю свою силу и ярость. Человека это удар развалил бы пополам, но кости слуги Бит-Якина крепостью не уступали закаленной стали. Однако даже закаленная сталь не смогла бы вынести столь яростный удар. Ребра и ключица треснули, и из рваной раны ручьем хлынула кровь.

Времени, чтобы добить монстра, у Конана уже не осталось. Прежде чем киммериец успел занести меч во второй раз или хотя бы отпрыгнуть, взмах гигантской лапы смахнул его с мостика, как муху со стены. Он рухнул вниз, и рев летящей ему навстречу реки похоронным звоном зазвучал у него в ушах, но он исхитрился изогнуться в полете и упасть на второй, нижний мостик. На мгновение он беспомощно повис на нем и едва не сорвался, а потом его