куртках, то есть маги, а не простые следователи.

– Где Вернон? – спросил наш безымянный посланец.

– В подвале сидит, – не отвлекаясь на вновь прибывших, пробормотал кто-то.

Вот туда мы и отправились, правда, уже сами, вдвоём.

Короткий спуск, ещё одна дверь – на этот раз занятная, обитая железом, и мы в…

– Бес меня пожри… – выдохнул Дантос ошарашенно.

Я же поёжилась и сделала шаг назад, чтобы к светлости поближе.

Нет, ничего особенного! Вообще не поняла, почему блондин так среагировал. Лично меня обстановка ничуть не удивила – ну переделали подвал в лабораторию, с кем не бывает?

Моя проблема заключалась в другом – драконье чутьё. Да-да, не нюх, а именно чутьё! Такое чувство, что вся чешусь и удрать хочется очень.

– А… Дан… – Знакомый брюнет оторвался от разглядывания бумаг, которые лежали на одном из столов с колбами. – Ну что скажешь?

Поздороваться Вернон не удосужился. А Дантос выругался. Тихо, но цветасто.

Потом блондин легонько подтолкнул меня в попу, чтобы вперёд прошла. Тоже в подвал вошёл и плотно прикрыл дверь. И замер, уставившись на схемы то ли зелий, то ли магических ритуалов – они тут прямо на стенах изображались, на белоснежной штукатурке.

– Ну так что, похоже на лаборатории Рассветного замка? – не выдержал Вернон.

Герцог Кернский ответил не сразу.

– Очень похоже. Только хранилища крови не хватает.

Брюнет передёрнул плечами, бросил ещё один взгляд на бумаги и отошёл от стола. Но направлялся Вернон не к нам, а к невысокому шкафу с металлическими дверцами. Тихий щелчок, дверцы распахнулись, и нашему взору предстали банки с чем-то подозрительно алым. Белый налёт на стекле намекал на заклинание локальной заморозки.

Вот теперь стало ясно, почему драконье чутьё бесится, – в доме дух смерти витает.

Герцог Кернский опять выругался и сжал кулаки.

– Я позвал тебя, потому что ты один из немногих, кто видел Рассветный замок изнутри, – тихо признался Вернон. – Но я так надеялся, что ты не найдёшь сходства.

– Что происходит? – спросил Дантос.

Брюнет тяжело вздохнул и прикрыл глаза…

– Примерно полтора года назад, – рассказывал Вернон, – у нас появилась информация о том, что в городе орудует группа магов. Ничего особенного или сверхкриминального: изготовление запрещённых снадобий, работа по амулетам и тому подобное. В общем, как всегда. Долгое время банда вела себя тихо, обнаружить их не удавалось. А три месяца назад они прокололись, и мы взяли след.

К сожалению, на этом дело застопорилось. Нам удалось проследить один-единственный канал сбыта, и тот настолько хлипкий, настолько узкий, что даже вспоминать тошно. Численность и состав группы определить не удавалось, вычислить логово – тоже. Поэтому пришлось действовать старым добрым методом – внедряться.

Так как в управлении сейчас откровенная нехватка оперативников, а уж оперативников, которых не знают в лицо, вообще по пальцам одной руки сосчитать, сомнительное счастье побыть преступником выпало мне.

– Тебя не знают в лицо? – искренне изумился Дан.

Вернон отрицательно качнул головой и едва заметно улыбнулся.

– С тех пор как меня перевели наверх, мне просто некогда высовываться, Дан.

Что за перевод и что за «верх», я не поняла, но догадки были – Вернон какая-то шишка в управлении магического надзора, то есть с бумажками сидит. И вряд ли общается с кем-то кроме подчинённых и особо выдающихся преступников.

– Что дальше? – хмуро поторопил герцог Кернский.

– Дальше… внедрился. Не сразу, разумеется. И не без трудностей. На правах шестёрки. Доказал лояльность, выдержал несколько проверок. Но чем дальше, тем яснее понимал, что зельеварение и изготовление амулетов… это даже не верхушка.

– Прикрытие?

Вернон снова головой покачал.

– Нет, не прикрытие. И даже не отвлекающий манёвр. Это… ну что-то вроде развлечения.

Дантос удивлённо приподнял бровь, а брюнет тяжело вздохнул, закрыл шкаф и вновь подошёл к столу. Он опустился на хлипкий стул, окинул лабораторию усталым взглядом и только после этого продолжил.

– «Мои» подельники во многом вели себя алогично, но суть не в этом. Суть в том, что за два месяца в банде я так и не познакомился с верхушкой. Ещё