Я удостоилась пристального, проницательного взгляда. Настолько проницательного, что захотелось отпрянуть и плюнуть огнём! Но… в глазах Роналкора не было злобы или чего-то похожего, а драконье чутьё улавливало неудержимое веселье, и только.

– Значит, кузина… – снимая крышку с «вожделенной» коробки, усмехнулся он. – Что ж… – И уже громко, так, чтобы и распластанный на подушках герцог слышал: – Дан, а она красивая?

– Самая красивая, – выдохнул блондинчик. И лишь когда ответил, сообразил, что я всё ещё здесь…

Я прочувствовала смущение светлости каждой чешуйкой, каждым коготком! И это было так странно, так нереально. Ведь Дан – мужчина! А значит… он не такой. Он не может испытывать таких чувств. Не может, и всё тут.

– Ронал, разговор окончен. – В этот раз голос герцога Кернского прозвучал уверенно и ровно.

– Да, конечно, – хмыкнув, отозвался император.

Владыка поднялся и уверенно направился к постели друга. Молча, но с невероятно лукавой улыбкой вернул кортик. После кивнул и поспешил прочь. Дан не останавливал.

А я… я тоже остановить императора не решилась. С ужасом смотрела на записку, которая лежала поверх стопки кукольных платьев. Она была написана неуверенным детским почерком. Буквы прыгали, сбивались, но прочесть послание это не помешало.

Смех смехом, но когда на мир опустилась ночь, а слуги, наконец, угомонились, я не выдержала. Под пристальным взглядом Дантоса проследовала к двери ванной комнаты, протиснулась в оставленную для меня щель и замерла, позволяя себе почувствовать родовую магию.

Вспышка боли была невероятно яркой, но я не издала ни звука. И холод, ожёгший ладони и колени, вскрикнуть не заставил.

Прежде чем вернуться, я позволила себе умыться и расчесать волосы. С грустью отметила, что ожоги, которые оставил металл ошейника, никуда не делись. Правда, убиваться по этому поводу я не собиралась. Так тому и быть. Меченая так меченая.

Я привычно прикрыла наготу полотенцем и кошкой выскользнула в спальню. Магические светильники к этому моменту были потушены, комната тонула во мраке.

– Иди ко мне… – хрипло прошептал Дан.

Я повиновалась.

Неразличимый шелест сброшенного полотенца, тихий скрип матраса и беззвучный стон герцога Кернского. Я не собиралась поддаваться обаянию Дантоса, но, когда ощутила тепло и запах его тела, поняла – плыву.

Плыву! Схожу с ума! Таю!

И весь мир сходит с ума вместе со мной.

– Девчонка, – касаясь моих губ, прошептал он. – Маленькая, бессовестная, вредная…

– Дан, ты невыносим…

– Да неужели?

Всё. Плен. Губы герцога Кернского почти целомудренны, но…

– Почему? – цепляясь за остатки сознания, шепчу я. – Почему ты назвал меня Астрид?

– Ты отказываешься называть своё настоящее имя, и я решил… это имя созвучно. Но если ты против…

В этой форме я не обладаю драконьим чутьём, но знаю – Дан не лжёт. Этот невыносимо притягательный блондин угадал. Учуял. Почувствовал!

– Ладно, – вслух соглашаюсь я. – Пусть будет Астрид…

– Уверена?

Его ладонь скользит по моему бедру и устремляется вверх.

– Да! – Я не знаю, на какой из вопросов отвечаю.

– Сладкая…

– И всё-таки ты невыносим…

– Ладно. Договорились. Я невыносим.

Я по-прежнему лишена драконьего чутья, но я знаю – он счастлив. Просто счастлив, и всё. Я тоже счастлива, но… имею ли я право на это счастье?