знаю, где он.

Гнев начинал отступать, и Эсон обретал понемногу способность думать. Темный Человек не мог уйти далеко: предупредили обитателей Дан Уала не так давно. Его нужно преследовать. Но куда он мог направиться? В следующий дан, к северу отсюда, в Дан Финмог? Где еще Темный Человек может найти убежище? Его нужно догнать. И Эсон пинком поднял воина на ноги.

— Вставай, веди меня в Дан Финмог. Кратчайшим путем.

На открытой равнине негде укрыться, и Эсон побежал, острием меча заставляя раненого йерния бежать перед собой. Они поднялись на небольшой пригорок и увидели, как вдали ровным шагом от них уходили три темные фигуры. Эсон издал победный вопль… и рванулся вперед, оставив йерния позади. Он бежал, как еще никогда не бегал, забыв об утомлении и о тяжелой броне, — так раззадорил микенца вид беглецов. Один из них — Темный Человек.

Оказавшись ближе, Эсон заметил, что двое из бегущих — женщины, юбки неуклюже хлопали их по ногам, спины отягощали мешки. Одна из них оглянулась и завизжала. Обе остановились на миг и с криками, побросав мешки, пустились бежать в противоположные стороны. Мужчина метнулся за одной, остановился, бросился к оставшимся на земле мешкам… и остался возле них. Он низко поклонился подбежавшему Эсону, потом выпрямился и, сложив ладони перед грудью, проговорил тонким шепелявым голосом:

— Приветствую тебя, о благородный Эсон, сын царя Перимеда, будущий царь Микенский. Приветствую тебя, Эсон.

Он был немолод и жирен, этот человек с оливковой кожей. Черная борода, в которой пробивалась седина, была завита и напомажена, как и длинные волосы, подстриженные над плечами. На нем была цветастая расшитая шапка без полей, плотно прилегавшая к голове. Темно-синее одеяние, расшитое черной нитью, доходило ему до лодыжек. С подола его свисали кисти, ими же была украшена накидка, наброшенная на плечи. С пояса свисал богато украшенный меч с самоцветами на рукояти. Когда человек потянулся к мечу, Эсон поднял свой. Но Темный Человек, вынув оружие из ножен, бросил его на землю перед Эсоном.

— Кто ты? И откуда знаешь меня? — спросил Эсон.

— Кто не знает Эсона, вершителя великих дел? Я — Сетсус, тот, кто поможет тебе.

— Ты — тот Темный Человек, что поднимал йерниев против меня. Пришло время твоей смерти. — Замахнувшись мечом, Эсон шагнул вперед. Сетсус отступил, глаза его расширились от страха, кожа побледнела.

— Нет, Эсон, нет, витязь из Арголиды, выслушай меня сперва. Я многое знаю и многое открою тебе. Вот золото, вот сокровища — они будут твоими. — Он упал на колени возле ближайшего мешка, раскрыл его трясущимися пальцами и протянул Эсону горсть золота. — Все это будет твоим, я могу быть тебе полезным.

— Откуда ты? И что делаешь здесь со своим золотом?

Сетсус чуть успокоился — смерть на какой-то миг отодвинулась от него. Он поднялся, не выпуская из рук золотых топоров и дисков.

— Я простой торговец, покупаю и продаю и тем зарабатываю себе на хлеб. Я из города Троя, он далек, настолько далек отсюда, что мне страшно думать об этом, тем более что я перестал быть там желанным гостем. Есть вещи, которые не должны беспокоить могучего воина: политика, скажем, или борьба за власть. Теперь здесь будут править другие, йернии не будут видеть в Сетсусе друга: он должен возвратиться домой на край света, чтобы спасти свою шкуру. Я бывал в далеких краях, странствовал по многим рекам, торговал в поселках и городах. И я пришел в эти края, в Дан Уала, где пересекаются торговые пути. С востока и юга приносят сюда янтарь, бронзу и драгоценности. Здесь оканчивается тропа, по которой альбии несут свое красное золото с зеленого острова. Здесь я и оставался, а мое скромное умение купить и продать помогало мне выжить.

— Ты лжешь, шмат грязного сала из зловонной Трои. Я знаю людей вашего города — языки их подобны змеиным. Правда не знакома вашим устам, ложь каплет с ваших намалеванных губ, словно дождь из облаков. Погляди-ка — или ты считаешь меня дураком? — Протянув руку, он вырвал небольшой топорик из рук троянца. — Двусторонний топор Атлантиды. Ты здесь служишь атлантам?

— Я торгую с Атлантидой, конечно: выгода есть выгода…

— Новая ложь. Ты здесь ищешь золото — сам же сказал об этом. А зачем тогда привез золото с собой? — Сетсус на мгновение потерял дар речи, Эсон сухо улыбнулся, понимая, что угодил в точку. — Пока я не пришел — ты был в Дан Дер Дак. Ты не торговал, ты следил за копью. Зачем тебе понадобилось мое олово? Что ты с ним сделал? — Вместе с воспоминанием о набеге проснулся гнев, и Эсон ткнул мечом в щеку троянца. Вниз поползла струйка крови.

— Ты все время следил за копью, а когда я ушел, ты велел гераманиям взять мое олово. Разве не так? — Он сильнее нажал на меч, тот рассек щеку троянца и заскрежетал по его зубам.

— Да! Великий Ваал, спаси меня, я скажу правду, истинную правду! Я знаю, я — дурной человек, только не убивай меня, милостивый Эсон. Я продал весть об олове гераманиям, и они пришли за ним, потому что знают ему цену, знают, что из него делают. Да, я брал подарки от Атлантиды, бедный человек не может отказаться от того, что ему предлагают. Атланты не хотят, чтобы в твоей копи добывалось олово на благо Микен. Но разве можно их в этом винить? Это же политика. Да, я ошибся, мне не следовало помогать им. Я все понял, могучий Эсон. Но я теперь буду другим. Я достаточно умен, чтобы склониться перед тобою, Эсон. Я помогу тебе, я очень полезный, я знаю так много.

— Нет, — холодно бросил Эсон, высоко занося меч. — Быстро же ты забыл о моих убитых родичах. Ты науськал на них йерниев. Умри же,