каттнеровского Гэллегера[83] или того же Маштакова) Олег Левашов на заданный Фёстом после его возвращения с Таорэры на «Валгаллу» вопрос ответил только, что вряд ли стоило эксплуатировать мистический по большому счёту механизм столешниковской квартиры столь варварским образом. И к случаю привёл популярное в кругах старых членов «Братства» изречение иностранного мыслителя: «Не всё, что можно сделать безнаказанно, следует делать».

– Всё ж таки мы в своё время (он очень любил злоупотреблять этим выражением, как бы подчёркивая, что теперешние времена к «его» не относятся) пользовались кое-какими непонятными нам свойствами континуума, но не настолько варварски. А сейчас не квартира, а в буквальном смысле проходной двор. Караван-сарай какой-то. Не удивлюсь, если вы одновременно перемещались навстречу друг другу…

Фёст с покаянным видом развёл руками, мол, могло быть и такое, разве ж за всеми уследишь…

– Ну и чего тогда удивляетесь? – риторически осведомился Левашов. – И туннель при этом работает в три смены. Нет, мы всё же какую-то технику безопасности соблюдали. А вы дорвались, без присмотра! Как ещё в самый мезозой не провалились. Открыл дверь – и прямо в болото с ракопауками…

Но тут же заявил, что всё может быть «совсем не от этого», конь о четырёх ногах и то спотыкается, и сдуру можно без последствий залезть на такую гору, где сгинуло уже несколько хорошо подготовленных групп «настоящих альпинистов».

– Дед Удолин без всякой аппаратуры с самых Средних веков по астралам шлялся, и до сих пор как огурчик, – сказал он несколько двусмысленно. – Я никак собраться не могу, а надо бы их с Маштаковым по-настоящему напрячь, институт им придать, чтоб разобрались, наконец…

– Да Маштаков давно уже в некоем подобии хронофизической шарашки[84] трудится, всё своё «боковое время» исследует и методику уверенного поиска межвременных каналов отрабатывает, – ответил Секонд. Виктор Вениаминович тоже проходил по его ведомству, хотя реально с ним чаще всего работал Максим Бубнов, медик со вторым мехматовским образованием.

Из имеющегося контингента вполне можно было создать весьма особое, нигде больше в мире не существующее научное военно-мистическое подразделение. Маштаков, Бубнов, Удолин – каждый сам по себе личность уникальная, да под общим руководством самого Левашова. А для технических надобностей несколько роботов придать с «дипломами» Бауманского училища, МИФИ и МФТИ[85]. Да всё как-то руки не доходили.

– Надо будет с вашим Чекменёвым поговорить, чтобы или охрану усилили, или вообще в Югороссию лабораторию перенесли, а то ведь если информация наружу просочится, всему вашему «Кресту» амбец. Вообще даже трудно представить, что случится, если американцы у себя подобные тоннели организуют… Тогда действительно к самым острым методам придётся переходить. А какой на сегодняшний день у вас разрыв с параллелью обозначился? – спросил Олег у Фёста.

– Да почти две недели, триста часов с минутами… Но не всё время, иногда выходит то чуть больше, то меньше…

– Не слабо. Можно бы сесть, посчитать, с учётом числа переходов туда и обратно, перемещаемых масс и так далее. Хотя – бессмысленно, – легкомысленно махнул Левашов рукой. – Если через уральский тоннель большегрузные поезда «зелёной улицей» идут, тысячи тонн инертной массы гоняем туда-сюда, что тут считать? Остаётся надеяться, что когда всё рушиться начнёт, успеем в Югороссию или аж в девяносто девятый сбежать. Помнишь, какую картиночку со сдвигом хронопластов Новикову показали?[86]

– Как не помнить. – кивнул Секонд. – Только ведь он в тот раз, по-моему, как раз с Удолиным через астрал ходил, а не с вашим СПВ или через квартиру?

– А вот это точно без разницы. Просто наглядная демонстрация… Но сейчас в чём проблема у вас?

– Да не в чём особенном. Просто страшно моментами делается. Шагаешь через порог на ту сторону и спина холодным потом покрывается… Куда нелёгкая вынесет, думаешь. – Фёст дёрнул щекой.

– У тебя покрывается или у всех? – с профессиональным интересом спросил Левашов.

– Только у меня, остальные, даже Секонд, не настолько в теме.

Брат-аналог на эти слова усмехнулся слегка пренебрежительно. Мол, я-то в теме, просто у тебя гайки легче отдаются…

– Ну, тогда с квартирой по возможности завязывайте. Начинайте ходить только поодиночке и в случае крайней необходимости. Другие же средства есть…

– Да я уже и не знаю, у нас сейчас всё вокруг этого завязано. Это как в разгар наступления штаб фронта современной связи лишить, перейти исключительно на почтовых голубей…

– Значит, и не жалуйтесь, если что. Семь бед, один ответ, как говорится, – слегка противореча самому себе, ответил Левашов. Фёсту вообще показалось, что эта проблема Олега не слишком волнует, его мысли были заняты чем-то другим.

Но формально категорического запрета на беспорядочные и, признаться, нередко не совсем мотивированные железной необходимостью перемещения между параллелями от авторитетного брата-магистра не последовало, и это Фёста в достаточной мере успокоило. Хотя звучало «разрешение» примерно как пресловутая фраза Аристарха Платоновича из «Театрального романа»: «А впрочем, делайте что хотите».

Если бы вдруг, по-лермонтовски, хоть кто-то из участников всей этой истории «посмотрел с холодным вниманьем вокруг», то не только спина бы