до сих пор не переправили.
Кодонак, вдоволь налюбовавшись холмами под голубым безоблачным дорженским небом, на которых словно муравьи суетились воинские части и отряды, направился к штабу, чтобы погрузиться в изучение карт.
Би Досах следовал за ним по пятам и отдавал на ходу приказы, приводя в действие план Кодонака. Шатер штаба Командующего был достаточно велик, чтобы вместить стол и человек двадцать офицеров вокруг него. Просто офицеры, без Дара, но все бывалые, опытные, знающие. Для них битва не развлечение, а жизнь. Они побывали в сражениях за свои прожитые сорок – пятьдесят лет больше, чем Кодонак за свои сто шестьдесят два. Короткие волосы, щетина, а то и бороды с усами резко отличали их от Одаренных с холеными длинными косами и тщательно выбритыми подбородками. Хатин невольно дотронулся до своей щеки. «Отпущу щетину, – решил он, – и стану еще больше пугать бедных мирных Мастеров».
На столе были разложены карты, громоздились небольшие резные фигурки и флажки для обозначения расположения войск. Едва Хатин склонился над картой, как в штаб ворвался гонец. Юноша, стройный, изможденный, одетый в грязный сюртук, весь мокрый от пота, отсалютовав, докладывал Би Досаху, так как не знал, что командование уже принял Кодонак.
– Отряды юго-западной армии разбиты в Тарийском лесу, – сообщил гонец.
Кодонак не поверил своим ушам; он оторвался от созерцания карт и посмотрел в лицо юноше. Глаза лихорадочно горят, губы пересохли. Он очень устал, а, значит, очень спешил…
– Как разбиты?.. – Би Досах побледнел.
– Между реками Тасией-Тар и Ланой была засада, – сдавленно ответил гонец, облизав губы, он хотел пить. – Погибли почти четыре тысячи. На них напали арайские мечники.
Конодак сглотнул. Как такое могло быть?
– Как? – вторил его мыслям Би Досах. – Все перевалы перекрыты!
– Не знаю, – юноша смутился, – наверное, прошли по козьим тропам в горах еще до начала войны. – Он явно повторил услышанную от старших фразу.
– Да там должен быть целый козий тракт, а не козья тропка! Смарг их сожри! – не выдержал один из офицеров, чем еще больше смутил гонца.
Кодонак поправил взмокший от пота д’каж на лбу. Очень не нравится ему это известие. Как могли такие значительные силы арайцев появиться в Тарийском лесу без ведома стражей границы? Как упустили их из виду работающие там в это время его же Мастера Разрушители?
Здесь чувствовался продуманный план: Хокой-То знал, что делает, еще до того, как Тария поняла неизбежность войны. Слишком самоуверенные тарийцы упустили из виду все его приготовления. Разведка и дипломатия, руководимая в основном Малым Советом, подвели. Среди Семи был только один боевой Мастер – покойный Дорр, но насколько знал его Кодонак, Советник Дорр не сделал бы такого промаха… или сделал?
Быстро и красиво победить – вряд ли получится, но Кодонак эту войну должен выиграть. А затем он выяснит, как случилось, что Совет столько всего упустил из виду.
Кодонак отпустил парня: пусть утолит жажду и отдохнет, он молодец. А сам склонился над картами, призывая Дар, и почувствовал его теплый знакомый отклик.
– Первая шеренга! Го-о-о-товсь! Целься! Залп! Вторая шеренга! – кричал хрипловатым голосом командир арбалетчиков – высокий и широкоплечий, в сверкающих на солнце тарийских доспехах. Он был далеко отсюда, но несмотря на шум битвы, крики людей и лязг оружия, Кодонак его слышал.
Хатина подмывало обнажить меч и броситься в самую гущу сражения. Сейчас, в это мгновение, его Дар Стратега уже сделал свое дело и не был так нужен. С самого высокого центрального холма, дававшего прекрасный обзор, Кодонак просто наблюдал, как осуществляется задуманный план.
Все идет гладко. Лучники Маштиме методично отстреливают ос, как только они приближаются с правого фланга, слева им не дает подступиться расщелина Бэла. Он сделал ее в самый подходящий момент, как и было задумано. Арайская конница, заметив слабину с востока – всего триста пикинеров и кучка мечников, – сразу же устремилась туда, чтобы взять в кольцо холм, где закрепился Кодонак. Подвоха они не заметили, резерв некуда было спрятать на покрытой куцей выжженной травой равнине. И когда конница уже почти обошла защитников – прямо перед ними затряслась и разверзлась земля, поглотив их первые ряды вместе с лошадьми. Расщелина вышла на славу – достаточно глубокая и широкая. Запаниковавших, обескураженных конников тут же обстреляли арбалетчики с холма. Их арбалеты, выполненные с помощью Силы, били дальше чем на пятьсот шагов. А точности, в свалке людских и лошадиных тел, особой не требовалось – болт из этих арбалетов пробивает стальные доспехи всадника и туловище лошади навылет.
Внизу под холмом идет самая горячая битва. Арайская пехота пробила брешь в стене копий, сквозь которые не могли пройти всадники. Хокой-То, бросив вперед солдат-рабов и без сожаления вынуждая их нанизываться на копья тарийцев, смел защиту массой тел невольников, сотнями гибнущих в свалке и сминающих настороженные заслоны.
В брешь бросились имперские рубаки с кривыми годжийскими саблями. Мечники Би Досаха натасканы были неплохо, в их рядах Кодонак заметил немало неодаренных Мастеров Мечников, выпускников Академии Воинств. И хотя арайцы наседали, прибывая и прибывая бесконечным потоком, им давали достойный отпор.
