руке висящий на шее медальон – атрибут власти Верховного: овал с пламенем внутри, пересеченный двумя волнистыми линиями. К этому артефакту Мастер Фаэль не приложил свою руку, предмету было несколько тысяч лет, его сотворили еще первые на этой земле Одаренные, а может, и не они… кто знает…

Эниль старался отвлечься от мыслей о Дорре и смерти: к старости он становится слишком сентиментальным. Сейчас Мастер Дорр казался ему чуть ли не единственным другом и единомышленником в Совете. Они прошли с ним рука об руку через столь многое…

Как странно думать о смерти, когда живешь на свете три человеческих века. Казалось, уже пора насытиться, возжаждать покоя, отпустить все те проблемы, что связаны с этой жизнью. Эниль всегда думал, что Одаренным Мастерам Судеб отпущено больше лишь потому, что они больше способны сделать. Что сделал он сам? Что сделал Дорр? Успел ли? О себе Ото не думал, что уже все успел… Ему еще нужно разгадать загадку «жаждущего» с севера и «идущего» с юга. Ему нужно узнать…

Ото встрепенулся, заметив, что остальные Советники уже занимают свои места вокруг стола, он тоже отодвинул тяжелый стул и бессильно упал на него, сглатывая отчаяние и боль.

Верховный продолжил заседание спокойным ровным голосом, но его рука все еще нервно теребила медальон:

– Время скорби о Мастере Дорре наступит завтра, завтра же мы предадим тело его земле, а сегодня нам нужно решить, чьи кандидатуры выдвинуть для голосования на Большом Совете. Медлить мы не можем, слишком важные дела вы решаете, чтобы оставаться только вшестером; если еще с одним членом Совета случится что-нибудь, Совет станет нелегитимным.

– Что здесь думать, – отозвался Мастер Торетт; он хмурился из-за смерти Дорра и оттого еще больше стал походить на медведя, – Мастер Кодонак – наиболее опытный и уравновешенный из всех боевых Мастеров, которых я знаю. Тем более что он не просто Мастер Оружия, а Стратег. Его ум и Дар очень пригодятся и Совету и Тарии.

Да. Мастер Кодонак – наиболее приемлемая кандидатура. Ото Эниль не знал его близко, но все его друзья и люди, которых он уважал, отзывались о Хатине Кодонаке, как о человеке чести. Торетт прав. Здесь и думать не о чем.

– Ум и Дар Мастера Кодонака, безусловно, послужат Тарии, Советник Торетт, – ответил Верховный. – Но именно из-за его Дара он нужен сейчас в другом месте.

Советники все одновременно посмотрели на Председателя.

– В Аре дела идут не очень хорошо, – пояснил он, выдержав паузу, – нам придется посылать туда Золотой Корпус.

Ото застонал.

– Советник Эниль, – тут же среагировал Атосааль, – я знаю, что ты всегда был против этой войны, но если бы мы не вмешались, то нам пришлось бы защищаться. Как видно сегодня из разворачивающихся событий – император и не планировал ограничиваться Дорженой. Он собрал огромную армию, мобилизовал все силы Ары, он смял войска Доржены, и скоро мы столкнемся с ним на границе, а если бы мы не начали своевременно подтягивать туда свои военные части, то встретились бы с ним на территории Тарии, что недопустимо! Мы должны любой ценой удержать границы. И если тарийским армиям окажет помощь Золотой Корпус, мы сделаем это быстро и без лишней крови.

– Но, Верховный, – Эниль не мог промолчать, что-то внутри него упорно сопротивлялось такому развитию событий, – мы слишком сконцентрированы на юге, мы оголяем Тарию с востока, с запада… с севера, в конце концов! Разумно ли это? Если еще и Золотой Корпус отправится на юг…

– Я знаю про твои опасения и знаю, чем они вызваны, – успокаивающим голосом, как ребенку, стал объяснять Верховный Энилю. Ото закусил губу от бессилия. – Ты забываешь, Ото, что мой Дар созвучен твоему, и наши Пути пролегают где-то очень близко друг к другу. То, что ты – Мастер Толкователь, видишь в видениях, исследуя пророчества других, то я – Мастер Пророк, вижу в собственных. Я знаю, что опасность придет с севера, знаю, что оттуда нам грозит нечто, с чем мы еще никогда не сталкивались. Я знаю и о Временах Ужаса, и о Падении Мудрых, я видел реки крови, проливаемые тем, кто придет. Но, Эниль, ты ошибся в одном: все, что ты видишь, – далекое, очень далекое будущее. Да, Тарии придется столкнуться с этим, все Одаренные должны будут выступить против Ужаса с севера… Но ни ты, ни я уже не поучаствуем в этом, и даже те отмеченные Даром, кто сегодня впервые увидел этот свет, даже они не доживут до того часа. Их детям, а скорее, их правнукам придется сражаться в битве Ужаса. Кого ты изучаешь? Кахиля? Разве ты не видишь, что еще не исполнилось ни одного знамения? Конечно, отдаленность событий не говорит о том, что мы, ответственные за судьбу Тарии, должны оставить разбираться с проблемой нашим потомкам и ничего не предпринимать. Я уже начал разрабатывать план. Я внесу изменения в программу обучения в Академии Силы: новые поколения Мастеров будут готовить к грядущим бедам. Мастера Толкователи займутся всеми пророчествами о Временах Ужаса, чтобы понять, как выстоять и как победить. Но не сейчас! То, что происходит в Аре – это реальная угроза сегодняшнего дня, а не завтрашнего. И мы не можем позволить себе проиграть.

Ото вздохнул: не согласиться с Верховным сложно. Действительно, может ли Мастер Пророк ошибаться в определении времен? Неужели все то, что переживал он в своих видениях, изучая труды древних пророков, было лишь отголоском далекого будущего? А может быть, только «жаждущий» – из будущего, а «идущий» из Ары означает опасность настоящую?

– Ты сказал, что видел того, кто придет с севера, Верховный?

– Я сказал, что видел реки крови, которые он прольет.