Я, как могла, отвлекала себя мыслями о родном доме. Там сейчас белоснежная зима, а здесь ни намека на снег. Но каждую клеточку меня, каждый уголок сознания магнитом тянуло выйти в коридор, свернуть направо, пройти пару метров и войти в комнату Витора.

– Я так больше не могу, – я свесила ноги с кровати, – с этим надо что-то делать.

Единственный выход разузнать хоть что-то – пойти туда, куда тянет.

По мере приближения к его двери требующие Витора чувства только усилились.

С этим определенно надо что-то делать. Срочно! А то ведь так и до «влюбилась» недалеко.

Настойчивый стук в дверь среди ночи вряд ли кого-то обрадует. Вот и Витор появился в дверях помятый, растрепанный, сонный и такой… такой… самый лучший…

Стоп! Я, конечно, не отрицаю, что он мужчина хоть куда, но точно не самый лучший. Необоснованное преувеличение.

– Рэне? – его голос сонно хрипел.

– Что ты здесь… Который час?

Витор заглянул за дверь.

– Три часа ночи, – объявил он. – Ты почему не спишь?

– Я и сама задаюсь тем же самым вопросом, – я беспардонно зашла внутрь, дабы не вести столь деликатный разговор в коридоре.

Витор закрыл дверь, зажег свет и встал напротив меня.

– Я весь во внимании. Только, если не затруднит, покороче излагай суть да дело.

Что ж… Называется: хотели – получите, распишитесь.

– Я хочу тебя, – прозвучало, однако, без желания и больше походило на претензию.

Бровь Витора взметнулась.

– Всего и полностью, – продолжила я, – но при этом я – категорически против, а то я, которое хочет, мне вообще не принадлежит.

Витор молчал.

– Ты можешь объяснить, что со мной происходит и кто мне вселяет чужие желания? Как от них избавиться?

– Если это то, о чем я думаю, то… – он виновато улыбнулся, – никак.

В голове услышанное улеглось не сразу, а едва умостилось, у меня лишь вышло сдавленное:

– То есть как?

Я плюхнулась на стул, надеясь услышать, что это чей-то глупый розыгрыш.

Витор приподнял меня за плечи поставил на ноги. Прикосновения его рук отозвались во мне трепетной дрожью, сердце истерично забилось…

– Я знаю лишь один способ.

Я не успела спросить, какой именно. Меня поглотил нежный, чувственный поцелуй, выпуская из клетки внутри меня все те накопленные желания, что я так отчаянно держала в узде.

Проведя ладонями по оголенному торсу Витора, поразилась, насколько сильно я или вовсе не я – не важно – хотела до него дотронуться. Его руки были чуточку смелее, сжимая талию, гладя спину и спускаясь к пояснице.

– Витор… – с наслаждением прошептала я и вновь почувствовала, что мне было просто необходимо произнести его имя вот так…

В мыслях щелкнуло, что сама я совершенно этого не хочу, но чувства взяли надо мной верх.

Витор покрывал поцелуями шею и спустился бы ниже, но мешала рубашка. Я потянулась к пуговицам, Витор перехватил мои руки и выдохнул с поцелуем:

– Я сам.

Сам так сам… Кто ж против?

Он медленно расстегивал рубашку, наслаждаясь моментом. Чувства радовались моему поражению. Я сдалась под их натиском, и если буду жалеть, то только потом, а пока…

Ткань скользнула по рукам на пол. Витор с нежностью проложил дорожку из поцелуев от шеи до пупка. Никогда бы не подумала, что он способен быть таким… мягким.

– Рэне, умоляю, скажи, что это не сон, – проговорил Витор мне в живот.

– Не сон, – подтвердила я, и мы тут же сменили плоскость.

Витор подхватил меня и уложил на узкую кровать, нависая сверху.

– Проснись, – неожиданно произнес он.

– Что? – пребывая в каком-то дурмане, спросила я.

– Проснись, Рэне, – повторил он и начал трясти меня за плечо.

– Зачем ты…