Вид у него сделался озадаченный.

– У меня есть вариант, но он скорее безумный, – Витор тоже нахмурился. – Маловероятно, конечно, – забормотал он, – и больше миф, чем реальность…

– Отлично, – я вовсе не радовалась, – ты мне можешь нормально объяснить, человеческим языком?

Но Витор словно меня не слышал. Он больше не держал мои руки, погрузившись в свои раздумья.

Какая-то очередная загадка-проблема на мою голову. Оно мне надо? Боги, где вы там прячетесь, скажите, оно мне надо? Может оставите меня наконец-то в покое и обеспечите мне мирное существование? Никто, разумеется, не ответил… Я и не надеялась…

Витор подошел к столу, разгреб бумаги, вынул сложенный пополам лист и протянул мне.

– Твоя речь.

Вид у Витора был, прямо скажем, не очень.

– Спасибо, – я взяла лист и, не зная, что еще сказать, направилась на выход.

Спину буравил все тот же задумчивый взгляд.

Речь Витор написал неплохую, даже магистр никаких претензий после моего выступления не высказал.

Я всячески старалась скрыть обуревавшее волнение, просверливающее насквозь, и мне это удалось. Правда, лишь частично, но я была рада, что руки не трясутся, ноги не дергаются и голос не дрожит.

Аргейд, Алисия и Малена хлопали громче всех, еще и кричали на весь зал: «Савелье лучше всех!» – вогнав меня в краску окончательно.

– Ты отлично выступила! – услышала я от подруги, вернувшись за наш стол.

– Да, сказала хорошо, – согласилась Али.

– Я бы тебе лучше написал, – Гейд выбирал, с чего начать ужин, – в следующий раз обращайся.

– И выгонит ее магистр из Академии после твоих речей, – фыркнула Али.

– Он взвоет от восторга.

– Скорее поседеет от твоей глупости.

Спор затянулся нешуточный. Они то и дело переходили на повышенные тона, и нам с Маленой приходилось их осаживать, потому что окружающие начинали с любопытством на нас коситься. Тогда они брали пятиминутный тайм-аут, и после все повторялось.

Когда с ужином было покончено, лорд Эльтерил поднялся. Он обводил взглядом зал, ожидая тишины.

– В этот день берет отсчет четыреста пятьдесят шестой турнир. Я не скажу, что состязания будут легкими. Это испытания на прочность, и я не могу гарантировать победу никому из вас. Оставьте неуверенность, она не поможет вам и станет тяжелым грузом, – он замолчал, пауза затянулась. – Пускай помогут вам стены нашей Академии!

Все разразились аплодисментами.

– Мне одному его речь показалась какой-то трагической? – спросил Гейд, подавшись вперед.

– Не тебе одному… – я смотрела на друзей, на других адептов – и они тоже смотрели по сторонам.

Каждый, казалось, почувствовал неладное.

Сытые и довольные адепты начали расходиться, мы не спеша поплелись к своим комнатам. Малена уже начала писать доклад, а у меня белоснежные листы без единой строчки.

По лестнице нам навстречу спускалась уже знакомая компания. Маккален, проходя мимо, плечом толкнул меня и следом сказал:

– Смотри, куда идешь, Савелье.

Его дружки отвратно захохотали.

– Идиот, – Малена подтолкнула меня вперед.

Хотела бы я знать, что за неприязнь связывала Ирэне и Маккалена. Слабо верится, что дело только в проигрыше второго.

Народу в коридоре было больше, чем обычно. Мы протиснулись мимо двух спорящих гномов, парня в красной кофте и желтой жилетке, мимо щебечущих эльфиек в компании трех девушек в разноцветных платьях и достигли нашей двери.

Пока Малена возилась с замком, я смотрела по сторонам. Взгляд невольно зацепился за высокого, статного и, черт бы его забрал, красивого адепта. Витор, чтоб ему пусто было. Внутри снова что-то заскреблось, требуя немедленно подойти к нему, обнять… Да что происходит?!

Витор заметил мой хмурый взгляд, на диво никак не отреагировав. Мне почудилось, что он обеспокоен чем-то.

Тряхнув головой, словно бы это не чувства, а дурные мысли одолевают, залетела в комнату и захлопнула на ходу дверь.

Треклятая бездна надо мной издевается. Кто пытается внушить мне какие-то чувства к Витору? Не знаю, кто этот шутник, но я готова его убить.

За докладом я просидела до полуночи. Когда я легла, Малена вовсю посапывала во сне.

Я бездумно смотрела в потолок. Сон не шел, а убегал от меня в дальние дали. Вместо сказочных приключений на седьмом небе меня одолевало невыносимое желание пойти к Витору, ощутить запах миндаля, прикоснуться к его волосам… Это адское испытание!