Во время беседы я нет-нет да и поглядывала в окно. Наш полз в бутылку! с моторчиком! Через пару минут взойдёт на десятый уровень – и его прикончат гобы, азартно толпящиеся у лаза! Вру, не на воина они зарятся – на антиграв… без паники. Флиртую дальше. Стоп! Что он там про четвёртое измерение выдал?
– Хочу! Сделай мне Клейна настоящего! Дай четвёртое! – выдохнула жарким шёпотом ему в ухо.
Очуметь – Сева раскрыл хэлп! Он что, дурак? Или не знает? Там же спрятана кнопка спасателя! Страница тридцать семь, под иконкой с безобидной аббревиатурой.
Пока Сева рыскал в хэлпе в поисках возможного расширения размерности, я готовилась. Мысленно собиралась для рывка.
Вот она! Сева быстро пролистнул страницу. Зачем так быстро – знает всё-таки? Набралась духу и попросила вернуться. Глубокомысленно углубилась в текст на тридцать пятой, тридцать шестой… и тридцать седьмой.
– Смотри! – сказала. Метнулась фурией и ткнула.
– А ну, отошла! – опомнился Сева. Но как-то вяло.
Возникла менюшка – наша, спасательская! И я со всей дури грохнула на последнюю строку.
Время будто застыло – и разорвалось. Окружающие меня гобы сдувались на глазах, будто кто выдернул пробку из резиновых кукол. Логично, я же запустила процесс всеуровневого анабиоза.
Сама я тоже сдуюсь, но не сразу. Вызвавшему катастрофу полагался бонус в две минуты жизни.
Внизу, на десятом уровне, отчаянно дёргались мои коллеги – марлезонский балет, в натуре. Один за другим бойцы вылезали с девятого уровня, вызывали с первого новичков… и проваливались в преисподнюю. Не давались им артефакты!
Первое, что сделала, – собрала антигравы. Открыла люк, заорала:
– Эй! Ловите!
Швыряла по очереди прямо в них.
Всё. Теперь главное. У меня минута. Вызвала лист бумаги и карандаш. Писала разборчиво, секунды тикали в башке, успеваю.
«Главный не мой сын, Сева не Сева, Маша норм. Гобы банда. Найдите сына, умоляю! Ада».
Схватила бумагу, прижала к груди и приготовилась к отходу. Возможно, что и в мир иной. Это молодым хорошо, быстро приспосабливаются, легко выздоравливают. Не то что мы, старички-старушки.
Прежде чем схлопнуться, помутившееся сознание отметило родную грязную морду Алекса, вынырнувшего из лаза.
Уловила тихое «мама». Сын? Сыночек… Я растеклась… и вновь улетела.
…Очнулась оттого, что услышала:
– Аделаида Васильевна!
У-у, лапочки, сейчас я вам выдам, навек забудете меня так кликать!
Ненавижу вот это – Аделаида Васильевна. Удружили родители. Мало того что погибли, оставив меня ребёнком на попечение государства, так ещё и имечком наградили… Но сменить не могу. Не хочу. Какая ни есть, а память. Всё, что от них осталось. Но ненавижу. Кто там меня домогается? Наши все знают и полным именем-отчеством не обращаются. Для своих я просто Ада.
Сколько времени прошло? Где я вообще?
Распахнула глаза – а передо мной Сева с Машкой, собственными персонами. И… Ванёк?
Господи, благодарю! Губы мои непроизвольно сложились в ниточку, пальцы скрючились – от избытка чувств.
Белые стены… Госпиталь? Тело – моё. Неуклюжее, но до чего родное!
Вошёл Машкин отец, ни к селу ни к городу.
Неотрывно. Глядел. Аж до печёнки пробрал.
Захлопнула очи, изобразила обморок. Болваны, зачем впускать постороннего, я же в ужасном виде! И пусть в ужасном, даже к лучшему, что в ужасном – женатиками не интересуюсь принципиально.
Но тут одна мысль пронзила мозг, и я подскочила, словно ошпаренная.
– Дорогу! – сказала, глядя в упор на сына.
Он склонился ко мне и шепнул на ухо:
– Осилит! Мам, ты б легла, а! Ты же… кхм… в ночнухе.
Я проворно нырнула обратно и зарылась в одеяло. Севочку потом проверю, не избежит… хотя чего проверять – ясно, он Машкин жених. Наши разобрались.
Но почему мне тревожно, если всё хорошо?
А, вот. Как стажёры добрались до десятого уровня по туннелю? Невозможно это, я ж пробовала. А что если лже-Сева и есть создатель Гравы? Мориарти виртуального мира создал рай, чтоб безопасно отсиживаться после дел. Недаром я не знаю ни одного геймера, ставшего гобом, – все бандиты,
