Я схватил демона за горло. Надо же! Опять старые знакомые! И улыбнулся, глядя на беспомощного рогатого, который хотел меня забодать. Я крепко держал его, а мой спецназ использовал подручные средства — они заплевали демону морду и лупили кулаками по его роже. Мне в спину посыпался град стрел, но меня это уже не волновало, я забирал большой объем энергии у демона и из его артефактов. Моя спина напоминала сталь, от которой со звоном отскакивали стрелы. Сбоку подскочил мечник и кольнул своим мечом в лицо. Я подставил руку и отбил удар. Потом моя рука сама преобразилась в клинок с черными блестящими когтями, и я вогнал ее ему в глаз. Он повис на руке, отдав мне всю свою энергию и жизнь. Демон подыхал, а красные маркеры на сканере стали исчезать так же быстро, как и появились до этого. Перед самой смертью затуманенные глаза демона приобрели осмысленность, и он прошептал: «Ты рив!»[8]
— Верно, — засмеялся я. Внутри меня все ликовало, и песнь победы рвалась наружу. Не сдерживая больше своих чувств, я запел, и эти звуки подхватил ветер, разнес по ночному небу на многие лиги вокруг.
…Лагерь посольства замер, когда сверху раздался победный хохот и следом песня, полная горечи от осознания непреложной истины и звучащая как приговор:
Посол вышел из палатки и уставился на небо.
— Что это было? — спросил он у солдата, всматриваясь в темное небо и пытаясь разглядеть хоть что-нибудь среди низко нависших туч.
— Худжгарх! — благоговея, ответил служивый.
Промолчав, посол зашел в шатер, а в лагере долго еще обсуждали феномен, услышанный всеми, и никто не ставил под сомнение, что это и есть дух мщения, который пришел в степь.
Мессир Луминьян огляделся и осенил себя священным кругом. Потом спрятался в повозке и не вышел к ужину. Гради-ил исчез и направился в степь. Туда же отправились разведчики варгов. Только орки сидели у костра и посыпали головы пеплом. От их унылой группы изредка доносились тяжелые вздохи.
Когда моя песнь грянула с неба, я присел от неожиданности. Запал прошел, и переизбыток адреналина сказывался накатившей усталостью. Я присел у тела демона, который ссохся, как мумия, и был уже не красный, а пепельно-серый, как шинели солдат вермахта. Только рога еще хранили свой первоначальный цвет. По привычке брать их в качестве трофея я просто выломал их из его головы и, обрубив торчащие корни, сунул в сумку. Снял с него хламиду, решив, что, если будет время, изучу ее, забрал артефакты и нашел среди них камень телепортации, точно такой, что в свое время я забрал у скравов.
— Пригодится, — сказал я вслух и стал разбирать богатство демона дальше.
А дальше были подавитель магии, деревянный жезл с уродливой мордой, усыпанной большими драгоценными камнями, но уже без энергетического заряда, а также свитки и зелья. Свитков было много. В основном телепортации. Но были и массового оцепенения, мора и подъема мертвых. А вот поглотителя магии не было. Я еще раз его хорошо обшарил и не нашел ничего похожего на подобный артефакт.
Тогда как происходило поглощение? И куда утекала моя энергия таким мощным потоком? Я еще раз посмотрел на демона и сделал вывод: скорее всего, кто-то через этого демона мог присосаться к источнику, то есть ко мне, и забирать ее. Только вот с кем у него такая связь была? Мне стало очень интересно. Забрав все у демона и оставив его иссохшее тельце, я обошел убитых.
Что мне бросилось в глаза, это отсутствие каких-либо магических вещей, только отличное оружие и одежда, скрывающая владельца. Я раздел мечника, убитого мной последним, и озадаченно замер. Грудная клетка воина напоминала кору дерева. Не веря своим глазам, я потрогал кожу и убедился, что и на ощупь это точно была кора. Чтобы окончательно убедиться, я вытащил кинжал и стал вскрывать грудную клетку убитого. Провозившись минут десять, я все-таки вскрыл ее. Ну что сказать? Это был наполовину деревянный солдат Урфин Джюса. Как с такой структурой можно жить, я не знал. Но по
