Аполлон смотрел вверх, будто бы представляя свое имя на рекламных щитах.

— Чего конкретно ты хочешь? И какая мне от этого выгода?

— Первое, что я хочу: совет. — Лео пропустил несколько проводов через отверстие воронки. — Я хочу знать, сработает ли мой план.

Лео объяснил ему суть. Сын Гефеста вынашивал эту идею с тех самых пор, как Джейсон вернулся с морского дна, а сам он начал общаться с богиней победы.

«Однажды, один из первейших богов уже был побежден, — сказала Кимополея Джейсону. — И тебе известно, о ком я говорю».

Разговоры с Никой помогли ему выработать точный план, но ему по-прежнему требовалось мнение со стороны, желательно от еще одного бога. Ведь задумка была действительно опасной, и воплоти он ее в жизнь — назад дороги не будет. 

Часть его надеялась, что Аполлон просто посмеется и посоветует ему забыть об этом.

Вместо этого бог задумчиво кивнул.

— Так и быть, я дам тебе безвозмездный совет. Быть может, ты сможешь одолеть Гею… так же как одолели Урана несколько эонов тому назад. Тем не менее, любой смертный, находящийся поблизости, будет совершенно... — голос Аполлона стих. — Что это ты соорудил такое?

Лео посмотрел на конструкцию в своих руках: внутри воронки пересекались слои медных проводов, похожих на несколько наборов гитарных струн; ряды ударников контролировались рычагами на внешней стороне сей конусообразной фигуры, которая, в свою очередь, была прикреплена к квадратной металлической основе с кучей изогнутых рукояток.

— Ох, это?

Эта штука походила на музыкальную шкатулку вперемешку со старомодным фонографом, но что же это было такое?

Его козырь в рукаве.

Артемида посоветовала ему заключить с Аполлоном сделку.

Лео вспомнил одну историю про Гермеса, которой хвастались жители одиннадцатого домика: он сумел избежать наказания за кражу священного скота Аполлона. Когда бог попался на горячем, он соорудил музыкальный инструмент — первую лиру — и подарил ее Аполлону, который тут же его простил.

Недавно Пайпер упомянула, что видела ту самую пещеру, где Гермес когда-то спрятал Аполлоновых коров. Должно быть, это и всколыхнуло подсознание Лео. Даже того не желая, он построил музыкальный инструмент, что отчасти удивило и его самого — он ведь ничего не смыслил в музыке.

— Э-э, в общем, — сказал Лео, — это попросту самый потрясающий музыкальный инструмент в мире!

— И как он работает? — спросил бог.

«Хороший вопрос», — подумал Лео.

Он повернул рукоятки, надеясь, что инструмент не взорвется ему в лицо. Раздалось несколько чётких тонов — металлические, но всё же тёплые. Лео поиграл с рычагами и шестернями. Он узнал песню — это была та самая мелодия, которую для него на Огигии напевала Калипсо… о ностальгии и тоске по дому.

Но с помощью этого латунного конусообразного инструмента звук получался еще более печальным… походил на дребезжание машины со сломанным сердцем — наверное, умей Фестус петь, он пел бы именно так.

Лео позабыл об Аполлоне. Он доиграл мелодию до конца. В глазах у него защипало. Он практически мог ощутить вкус свежевыпеченного хлеба с кухни Калипсо… и тот единственный поцелуй, который она ему подарила.

Аполлон восхищенно уставился на инструмент.

— Хочу эту штуковину себе. Как она называется? Что ты за нее хочешь?

Внезапно в Лео проснулось желание спрятать инструмент куда подальше и оставить его себе. Но он тут же подавил возросшую меланхолию. Ему необходимо было выполнить задание. Калипсо... Калипсо нуждалась в том, чтобы он преуспел.

— Это же Вальдесинатор! — Лео выпятил грудь. — Он работает, э-э, посредством перевода твоих чувств на язык музыки, что осуществляется при управлении этими механизмами. Хотя, на самом-то деле он предназначен для меня, сына Гефеста. Не уверен, сможешь ли ты...

— Я — бог музыки! — воскликнул Аполлон. — Я, несомненно, освою Вальдесинатор! Я должен! Это мой долг!

— Так, давай договоримся, музыкант, — сказал Лео. — Инструмент за сыворотку жизни.

— Ох... — Аполлон прикусил свою божественную губу. — Ну, вообще-то у меня ее нет.

 — Я-то думал, что ты у нас бог медицины как никак.

— Да, но ведь не только медицины! Поэзии, музыки, Дельфийского оракула... — он всхлипнул и прикрыл рот кулаком. — Извини. Я в порядке, я в порядке. Как я уже говорил, у меня много сфер влияния. Еще у меня есть кликуха «бог солнца», которую я унаследовал от Гелиоса. Дело в том, что в