Рейна и тренер Хедж обменялись взволнованными взглядами.

— У нас есть как хорошие новости, так и плохие, — сказала она. — Но для начала поешь. Тебе нужно набраться сил прежде, чем ты услышишь плохие вести.

— Три дня?

Нико ушам своим не верил. Ему повторили ответ несколько раз, а он все никак не мог уяснить, что расслышал правильно.

— Мы не могли переместить тебя, — сообщила ему Рейна. — В смысле... буквально… тебя невозможно было передвинуть. Ты практически испарился. Если бы не тренер Хедж...

— Ерунда, — заверил его сатир. — Мне однажды пришлось накладывать шину на ногу защитнику прямо во время отборочного матча. И заметь, в распоряжении у меня было всего лишь три ветки да клейкая лента.

Несмотря на видимую беспечность, у сатира были мешки под глазами. Щеки у него впали. Да и выглядел он почти так же плохо, как себя чувствовал Нико.

Сын Аида поверить не мог, что пробыл без сознания так долго. Он вспомнил свои странные сны: бормотания гарпии Эллы; мимолетное видение с облачной нимфой Мелли, не на шутку взволновавшее тренера... Ему почему-то казалось, что все они длились не больше нескольких секунд, однако по словам Рейны, сейчас был полдень тридцать первого июля. Он пролежал в теневой коме три дня.

— Римляне собираются атаковать Лагерь Полукровок послезавтра, — Нико отпил еще немного изотоника, приятного и прохладного, но безвкусного. Казалось, его вкусовые рецепторы навсегда потерялись в тени. — Пора в путь. Мне нужно подготовиться.

— Нет, — Рейна сжала его предплечье; бинты под ее рукой смялись. — Еще один скачок в тень — и ты труп.

Нико сжал зубы.

— Труп так труп. Мы должны доставить статую в Лагерь Полукровок.

— Эй, парень, — позвал тренер. — Я ценю твою самоотверженность, но… если ты забросишь нас в вечную тьму вместе с Афиной Парфенос, тебе никто за это спасибо не скажет. В этом Брайс Лоуренс был прав.

При упоминании о Брайсе металлические гончие Рейны насторожились и зарычали.

Рейна, тем временем, вперилась взглядом в пирамиду из камней. Глаза ее были полны мучений, словно из могилы вот-вот должна была появиться новая орава призраков.

Нико вдохнул. В нос ударил аромат мази Хеджа.

— Рейна, я-я не подумал. То, что я сделал с Брайсом...

— Ты уничтожил его, — отрезала Рейна. — Превратил его в призрака. И да, это напомнило мне о случившемся с моим отцом.

— Я не хотел тебя напугать, — с горечью сказал Нико. — Я не хотел... отравить еще одну дружбу. Мне очень жаль.

Рейна изучала его лицо.

— Нико, должна признаться… сначала я и не знала, что думать или чувствовать. То, что ты сделал… на это трудно было смотреть, трудно понять.

Тренер Хедж жевал веточку.

— Тут я согласен с девчонкой, парень. Вмазать придурку битой по голове — это одно, но превратить его в призрака? Это уже делишки потемнее.

Нико ожидал, что разозлится — накричит на них за то, что они его осуждают. Это у него было в порядке вещей.

Однако злость не приходила. Он все еще ненавидел Брайса Лоуренса, Гею и гигантов; хотел отыскать этого авгура Октавиана и задушить его своим цепным поясом. Но никаких подобных чувств ни Рейна, ни тренер Хедж у него не вызывали.

— Зачем вы спасли меня? — спросил Нико. — Если знали, что теперь я бесполезен. Нужно было найти другой способ перемещать статую. Вместо этого вы три дня потратили на то, чтобы поднять меня на ноги. Смысл?

Тренер Хедж фыркнул.

— Ты часть команды, идиот. И мы не собираемся тебя бросать.

— Дело не только в этом, — Рейна накрыла ладонь Нико своей. — Пока ты спал, я много размышляла. То, что я поведала тебе о своем отце... я больше никому бы не рассказала. Полагаю, я знала, что ты надежный человек. К тому же, ты снял с меня часть моей ноши. Я доверяю тебе, Нико.

Сын Аида явно был озадачен.