лейтенант. И не только в бою, но и перед начальством.

– Извините, товарищ генерал, но я младший лейтенант, – набрался наглости поправить командира Григорий.

– Уже нет, – усмехнулся Худяков. – Приказ на тебя сегодня подписан. Так что поздравляю!

– Служу трудовому народу!

– Николай Дмитриевич, а наградные документы на лейтенанта и всех летчиков, которые разгромили склады и штаб гитлеровцев, составлены?

– Да, как вы и распорядились, мой начштаба все подготовил.

– Замечательно. Напомните мне перед вылетом, чтобы я их не забыл.

– Разрешите, товарищ генерал? – позволил себе вмешаться в разговор командиров Григорий. – Успех нашего вылета во многом обусловлен тем, что его очень грамотно подготовил командир эскадрильи капитан Малахов. Я считаю, будет несправедливо, если он будет обойден наградой, ведь штабная работа является одной из важнейших в воинском деле. И в этом смысле я полностью разделяю мнение маршала Шапошникова, который обозначил Генеральный штаб как «Мозг армии».

– Вы читали книгу Шапошникова? – остро взглянул на Дивина командующий. – Однако! – Он посмотрел на новоиспеченного лейтенанта с интересом.

– Замучил уже всех, – засмеялся Хромов. – Помните, я докладывал вам с месяц назад о растянутом пеленге, специальной группе для подавления вражеских зениток и других нововведениях? Так вот, большую часть этих рационализаторских предложений разработал именно лейтенант Дивин.

– Вдвойне любопытно, – задумался Худяков. – И летает отлично, и ум светлый. А знаешь, Николай Дмитриевич, я, пожалуй, заберу его к себе. Мне в штабе позарез как нужны такие вот молодцы!

– Извините, товарищ генерал, – испугался не на шутку экспат, – но я хотел бы остаться в полку, с друзьями. Кабинетная работа, при всем уважении к ней, это не мое. Разрешите с друзьями и дальше воевать?

Худяков задумался. Григорий с тревогой смотрел на него. Сидеть в штабе? Боже упаси! Он летчик и должен летать!

– Крепкая, как сталь, боевая мужская дружба – это очень ценное и нужное качество пилотов, – медленно проговорил генерал-лейтенант. – У восточных народов есть одна притча. Спросил однажды внук у седобородого старца: «Есть ли что на свете дороже золота?» – «Есть, – слышит в ответ. – Дружба». – «А бывает ли что крепче железа?» – снова спрашивает внук. – «Дружба». – «Ну, а что сильнее самой смерти?» – «Дружба…» – Вы согласны с этим мудрым старцем, товарищ Дивин?

– Согласен на все сто! – облегченно улыбнулся Григорий. Хорошая история, в клане Дивайн ее точно оценили бы. У мантисов вообще-то на первом месте всегда стояла семья, род, но дружба также ценилась очень и очень высоко.

– Возьмем притчу на вооружение, – засмеялся Хромов.

Уф, кажись, пронесло! Экспат торопливо смылся подальше, пока генералу не взбрело в голову еще что-нибудь. Доказывай потом, что ты не верблюд. Вот ведь задачка: молчать, видя ошибки в тактике использования штурмовиков, нельзя, потому что за них каждый день платят кровью сотни пилотов, но и трубить на всех углах, пробивая дорогу новому, как оказалось, небезопасно – можно запросто распрощаться с летной работой и закиснуть в штабном кабинете. Разве что подсовывать готовое решение кому-нибудь из товарищей, подталкивать их в нужном направлении, но так, чтобы они были уверены, будто придумали это самостоятельно? Григорий обкатал в голове эту мысль и так и эдак. А что, вполне здравая идея. Значит, будем делать эскадрилью академиков. А Шварца котом ученым – в прямом соответствии с рекомендациями товарища Пушкина!

– Смешное что вспомнил? Поделись.

Не было печали. Карпухин! Нарисовался, хрен сотрешь. Что бы ему такое скормить?

– Встречает истребитель штурмовик, – усмехнулся Григорий. – Слышь, ты чего такой «горбатый»? – Не видишь, кучу бомб тащу!

– Забавно, – улыбнулся особист.

– Товарищ капитан, а вы не в курсе, почему у командующего внешность такая… – Дивин замялся, не зная, как правильно объяснить некое противоречие, возникшее после разговора с Худяковым.

– Имени-отчеству не соответствующая? – Да, а мозги у Карпухина что твой компьютер, на лету все схватывает. А с виду увалень. – Так он ведь на самом деле армянин. И зовут его по-настоящему Арменак Артемович Ханферянц. Во время Гражданской войны его от верной гибели спас друг – Сергей Александрович Худяков. А потом, во время рейда в тыл белоказакам, был смертельно ранен, но перед смертью передал командование отряда, оружие, документы и одежду Арменаку. И тот вывел людей из окружения. А после в знак памяти принял фамилию и имя погибшего товарища. Кстати, генерал- лейтенант лично знаком с самим товарищем Сталиным, – капитан многозначительно поднял вверх указательный палец. – Еще с дореволюционных времен, по совместной подпольной работе на бакинских нефтепромыслах. Так-то! А ты, дурилка картонный, отказался к нему в штаб перейти, – особист посмотрел на экспата с жалостью, словно на душевнобольного.

– А вы откуда знаете? – удивился Григорий. – Вас же не было при нашем разговоре.

– Работа такая, – засмеялся особист. – Кстати, поздравляю с новым воинским званием. А также хочу извиниться, был неправ, признаю. Обвинения в трусости ты не заслужил.