солнечной яркостью, весь обзор закрыла стена пламени, в шлем будто ударили чем-то увесистым, «картинка» погасла и Санёк ослеп. И понял, что падает. С десятиметровой высоты.
Оземь он приложился сочно. Скверно упал. Трудно приземляться, когда ты ни хрена не видишь. Что-то хрустнуло, треснуло, в позвоночнике вспыхнула боль… Но подготовка всё же помогла. И еще – замечательный скаф. Пара кувырков – и вот Санёк лежит, распластавшись, прислушиваясь к ощущениям в организме. Вроде нормально. Ничего не сломалось. Даже испугаться толком не успел. Хотя чего бояться? Это же тренажер. Но какой классный! Ощущения, натурально, как в реале. Даже горло дерет от дыма горелого пластика…
Внутренность скафа «отпустила» тело, очки, маска, наушники отошли, и Санёк снова обрел зрение и слух. Нормальное зрение и нормальный слух. Санёк с удовольствием вдохнул и выдохнул, освобождая легкие от гари. Надо же! Не поленились встроить этакую штуку в дыхательный аппарат.
– Вылезай, хобо! Чего разлегся! – услыхал Санёк резкий голос инструкторши-азиатки.
Санёк вылез, потянулся, прислушиваясь к ощущениям. Ощущения были классные. И никаких травм.
– Это всё? – не без надежды поинтересовался он у девушки.
– Плати – и развлекайся дальше, – проворчала азиатка. – А сейчас марш в душ! Твоя шкура нужна другому! – И уже вдогонку: – А ты ничего… Шустрый.
Покинул обучающий центр Санёк изрядно охреневшим. Пережитое на тренажере казалось абсолютно реальным. Включая и выстрел из загадочного оружия, который сшиб Санька во время полета. Очень яркие ощущения.
И всё-таки у Санька не было острого желания повторить. Круто, да. Бесспорно. Но был в этом какой-то подвох… Вспомнился анекдот о пейнтбольном поле рядом с парашютной вышкой. И объявление: «Стрельба по парашютистам карается штрафом в пятьсот рублей».
Вот оно. Ощущение себя мишенькой-парашютистом. Одни прыгают, другие бабахают…
Гучко ждал Санька на выходе.
– Где ты шлялся? – бросил он раздраженно, и у Санька сразу пропала охота рассказывать о том, что он узнал. – Двигай поршнями, время оплачено! Моим баблом!
У Юрия Игоревича были причины для недовольства. Давно уже его так не унижали. Тут вообще всё было неправильно. Правильно же – это когда стоит Гучко нахмурить брови, и всякую шушеру враз на дрожь пробивает. Гучко всегда был крут. Крут и страшен. Люди чувствовали в нем зверя – и боялись. Мужики – сразу в слив. А бабы… Многие бабы от этого чуть ли не кончали. Словом, если взгляд Гучко падал на телку, это уже без вариантов. Особенно позже, когда к физической силе прибавилась сначала поддержка братвы, а потом – серьезное бабло. И если среди мужиков еще попадались такие, что не робели перед нахмуренным Юрием Игоревичем, – тот же Фёдрыч, к примеру, – то бабы все как одна мочили штанишки. В хорошем смысле этого слова.
А тут Юрия Игоревича за каких-то полдня уже дважды опустили. Сначала «сиськи» на базаре, потом блондинистая шлюха в здешнем кабаке. Запросто так, будто Гучко – не конкретный мужик при силе и бабках, а какое-то мелкое чмо. И что еще более обидно – в этом была какая-то дикая логика. Вот та же блонда… Чего ей бояться, если на крутом бедре у нее – ствол. Причем с первого взгляда – по обмотанной лентой рукояти, потертой кобуре – уже понятно, что не пугач, а конкретно рабочая плетка. И кто она по ту сторону скал – опять-таки непонятно. Может – жена какого-нить президентского кореша. Или сама, типа, кореш… А если так, то грозный вид и внушительные габариты Гучко – сразу пролетают мимо кассы. Чисто по уровню. Как сказал один из старших в те времена, когда Юра Гучко, молодой и резкий пацан, кошмарил коммерсов на «Юноне»: «В большого человека попасть проще».
Хотелось дать кому-нибудь в рыло. Вот хотя бы сопляку этому с восторженно выпученными глазищами. Но Гучко понимал: сопляк не при делах. За что его бить? Ничего! Гучко всегда поднимался. Поднимется и здесь. Потому что по жизни не только кулаки решают, кто круче, но и характер. А характер, особенно такой, как у Гучко, не спрячешь и не пропьешь. Он свое возьмет.
И еще: Гучко нюхалкой чуял: здесь заваривается нечто особенное. Типа не для всех, а только для самых крутых. Может, этот тур – не развлекуха очередная, а конкретный шанс. Вроде как в баньке с Сечиным оказаться. Там, в Питере, Гучко знал: он достиг своего жизненного потолка. А вдруг отсюда можно и повыше вскарабкаться? От таких мыслей Гучко сразу взбодрился и повеселел.
Глава шестая
Свободная территория. Осмотр достопримечательностей
Хохочущая компания человек из десяти: парней и девушек, одетых с тропической пестротой и тропической же легкостью – высыпала на улицу, закружилась хороводом… Кто-то чмокнул Санька в губы, обдав цветочным ароматом, кто-то накинул на Фёдрыча «косу» синих и белых цветов…
– С днем рождения, Маленькая Смерть! – дружно завопили все сразу, и девушка с черными распущенными волосами с визгом взлетела вверх на добрых полтора метра. И еще …
Остальные – хлопали в ладоши и считали:
– …два… три… четыре…
Санёк тоже захлопал.
– …Одиннадцать… Двадцать шесть! Ура!!!
