– Не верится, что я дома.

– Нам тоже, – подтвердила Хоуп, снова прижимая меня к себе.

Только дома, на свету, я наконец поняла, что показалось мне странным с самого начала.

– Ты уменьшилась! – воскликнула я, глядя на стоящую рядом Хоуп. Я действительно смотрела на нее сверху вниз, а ведь семь месяцев назад приходилось, наоборот, слегка задирать голову.

– Да нет же, родная, это ты выросла, – рассмеялась Хоуп. Грейс, самая высокая из нас, встала спина к спине со мной – я даже ее переросла пальца на два. – Вот! Мы всегда говорили, что ты еще вырастешь, а ты все не верила, – улыбнулась сестра.

– Семь дюймов за семь месяцев – неплохо, – отметил Жервен. – Главное – вовремя остановиться.

– Тебе лишь бы расхолаживать, – рассмеялась Хоуп. – А посмотри, какой румянец на щеках расцвел! Колдовские чары ей определенно на пользу. Никогда еще не выглядела краше.

– Брось, сестренка, это все равно что ничего не сказать, – улыбнулась я.

– Всё, дети, – с притворной суровостью вмешалась Грейс. – Хватит споров, садитесь за стол.

– Нам теперь до окончания ужина томиться в неведении? – огорчился отец. – Скажи хотя бы, ты вернулась навсегда?

– Нет, – ответила я как можно мягче. – Не навсегда. Просто погостить. – Радость от возвращения домой на время затмила и вытеснила подлинную причину моего приезда, и теперь, вспомнив о ней, я украдкой посмотрела на улыбающуюся Грейс. – Все объясню после ужина. Очень есть хочется. А вы пока расскажите, как жили тут без меня. Такое чувство, будто годы пролетели, – наверное, не удивилась бы, узнав, что и близнецы уже совсем выросли.

– Нет еще, – покачала головой Хоуп, спасая чашку, которую Мерси собиралась столкнуть на пол.

В общем и целом год выдался счастливый – если не считать разлуку с младшей дочерью – и весьма благополучный. Слава о мастерстве Жервена разошлась так далеко, что у него уже не хватало времени на все заказы.

– В общем, я худо-бедно справлялся – жаль давать людям от ворот поворот, особенно когда они приходят издалека, – пока месяц назад у меня не забрали Ферди. За эти полгода он вырос в незаменимого помощника, но тут случилась беда, его дядюшку в Гусиной Посадке покалечило упавшим бревном, и стало некому управляться по хозяйству и на пашне, остальные дети там еще слишком малы. Так что Ферди уехал, и, боюсь, больше мы его не увидим. Я тут взял в помощники старшего сына Мелинды – толковый парень, хоть и годами не вышел. Но ждать, пока он все, что нужно – что мне нужно, – освоит, долговато придется.

– Сильнее всех пока страдает пристройка, которую мы хотели сделать, – подхватил отец. – Собирались закончить к зиме, но, выходит, не судьба. – Он тоже дорос в своем плотницком деле до таких высот, что брал теперь только те заказы, которые можно выполнять в мастерской. – Староват я стал ползать по чужим крышам. А дома отлично работается. Кровати, сундуки, колыбельки, столы, стулья – повозки еще, бывает, или тележки. Случается и починить что-то приносят. А уж колес я сколько сделал – не сосчитать. Иногда что-то для души придумываю, завитки по столешнице выпиливаю или ножки резные.

– А у нас, кажется, новостей и нет особых. – Очередь перешла к Хоуп. – Я хлопочу над детьми, Грейс хлопочет надо мной. Зато сидр в этом году удался на славу – лучше, чем у Мелинды, веришь? После ужина угостимся.

– Теперь, наверное, догадываешься, в честь чего мы новую кобылку назвали? – спросил Жер. – Мы так гордились своим сидром, и тут как раз эта лошадка – у Дика Джонсона купили, помнишь его? – и масть прямо точь-в-точь.

– Не могли удержаться, – кивнула Хоуп.

– Да. А мне пришлось оправдываться, что я купил ее не только за масть, – пожаловался Жервен. Хоуп рассмеялась. – А еще ты вряд ли заметила, – продолжал Жер, – но у нас теперь и коровник имеется – пристроили к конюшне. Рози там не скучает, с ней еще куры и кролики. Одиссей почему-то коров невзлюбил, поэтому пришлось городить отдельный загон.

– Богато живете, – восхитилась я.

– Ты еще не видела новый ковер в гостиной, – добавила Грейс.

– Ну, до тебя нам далеко, – возразила Хоуп. – Одно платье чего стоит.

В спешке я так и не переоделась в прогулочную одежду, помчалась как была, в тяжелом нарядном платье, мало подходящем для поездок по лесу.

– Все, мы поели, – продолжала она. – Теперь можешь рассказывать. Как ты там живешь?

– Чудище держит слово, не обижает тебя? – забеспокоился отец.

– Да, папа. – Я замолчала. Перед глазами мелькали ухоженные сады, замковые покои, невероятная библиотека и сам хозяин замка. – Не знаю, с чего начать.

– Начинай с середины, а там как пойдет. Выбирай что поинтереснее, – посоветовала Хоуп.

– Хорошо.

И я поведала им про Лидию и Бесси, про канделябры, которые загораются сами, про мою комнату, которая всегда обнаруживается за ближайшим углом.