Воспоминания из сна нахлынули оглушающей волной. Зажмурившись, спросила о том, что раньше гнала от себя:
– Мои родители… Они тогда на самом деле погибли?
– Что ты выдумываешь? Ты разве с ними не общаешься? – удивился колдун.
– Мне приснился сон, в котором слышала рычание и другие странные звуки. – Я потерла горло, сдавленное страхом. – Десять лет я не видела родителей. И, к сожалению, мы редко созваниваемся. Вот я и подумала: вдруг тогда их убили, и бабушка, чтобы не травмировать мою психику, заплатила каким-то людям, чтобы они выдавали себя за моих родных?
– Не говори ерунду – разве тебя можно обмануть? Им пришлось тогда туго, но они выжили. Поняв, что не могут защитить, отдали тебя Раисе. И мне стало сподручней за тобой присматривать.
Облегчение, которое я испытала, не передать словами! Никогда, больше никогда я не стану обижаться на маму с папой, что они меня бросили! Главное, что живы.
Освобождение от подспудной тревоги, тихонько точившей меня с того момента, как привиделся кошмар, быстро сменило нехорошее подозрение.
– Те твари… их натравил на мою семью ты? Это ведь были твои монструозные собачки?
Удивление и, пожалуй, обида колдуна выглядели неподдельными.
– Вообще-то слежка и нападение – дело рук кого-то из твоих родственников, мечтающих устранить потенциальную соперницу. А мои монструозные собачки, Герда, создавались для твоей же защиты. Ты – билет назад, так зачем мне вредить тебе?
– Да ладно! – недоверчиво усмехнулась, припоминая, как Артур хотел сбить нас невдалеке от салона Карины. – А как же вчерашняя попытка наезда?
– Не сдержался, увидев, как тебя лапают.
Что за глупые претензии? К тому же это я взяла парней под руки! Ослеп он, что ли?
– Какая тебе разница, лапают меня или нет?
Отлетевший в сторону стул не успел удариться о стену, как Томасовский схватил меня за подбородок. Не позволяя вырваться, он прошипел сквозь зубы:
– Ты еще не поняла? Ты – моя! Моя, Герда! И я не отпущу тебя, даже если Дар окажется слаб и не нужен Кайагарду.
– Оставишь себе, чтобы любоваться, как картиной? – предположила сердито, пытаясь разжать его руку.
– Будешь хорошей девочкой, не обижу, – сжав сильнее пальцы, пообещал колдун. – А проявишь норов, пущу на амулеты гламора – из костей сидхе, даже полукровок, они выходят весьма недурственными.
Амулеты из костей? Из моих костей?! Я онемела и остолбенела от ужаса. А злобная тирада Томасовского угрозами не закончилась.
– И запомни, я не переношу секонд-хенд, поэтому не смей с ними спать!
Девушек, даже слишком раскрепощенных, нельзя так обзывать. Люди – не вещи. И если его запугивания чуть не довели меня до обморока, то последняя фраза взбодрила, даже разозлила. И я ударила колдуна кулаком в солнечное сплетение.
– Ты опоздал, я давно не девственница, придурок!
И с криками побежала к выходу на веранду.
– Руслан! Лазарус!
Рывок назад, а затем толчок в сторону – и я лечу к стене, как тот злополучный стул. Выставив руки, пригасила удар.
– На любовников-людей мне наплевать! – прошипел Томасовский сзади. Держа за волосы и прижимая лицом к белоснежной плитке, он не давал мне возможности вырваться. – Не смей спать с полуночниками!
Какой-то черт-камикадзе дернул меня расхохотаться:
– Боишься, что сравнение будет не в твою пользу?
– Не боюсь. Может, хочешь получить доказательства?
Резкий разворот – и мы оказываемся лицом к лицу. И я замечаю, какие страшные у него глаза. Узкий зрачок на фоне блекло-голубой радужки, к краям плавно становящейся серебристой, затем серой. Глаза не человека.
– Рус…
Грубый поцелуй оборвал мой крик. Извивалась, брыкалась изо всех сил, но не смогла вырваться из захвата. Лишь укусив негодяя, сумела снова крикнуть:
– Руслан! Лазарус!
– Они не придут, – злорадно заявил Артур, слизывая кровь с прокушенной губы. – Никто не придет, Герда.
