Несколько мгновений Пендергаст смотрел на него, и вдруг его глаза засветились светом озарения.

– Неужели все так просто?

– Ну, если вещь хороша, то ею можно воспользоваться и повторно.

Еще мгновение – и Пендергаст опустился на колени. Сдвинув в сторону коврик, он принялся пальцами и кончиком ножа прикасаться к паркетинам, надавливая здесь, осторожно пробуя там. Через минуту раздался скрежет давно не бывшей в употреблении петли, и одна из паркетин поднялась. Под ней обнаружилась небольшая темная полость.

Пендергаст осторожно опустил туда руку. Клифиш смотрел, боясь даже дышать. Агент вытащил руку. В ней оказался сверток листов писчей бумаги, хрупкой, пыльной и пожелтевшей от времени. Сверток был перевязан ленточкой. Поднявшись на ноги, Пендергаст развязал ленточку – она просто распалась у него в руках – и развернул листы, осторожно отряхнув верхний.

Оба склонились над бумагами, читая то, что было написано от руки наверху первого листа:

Этим все было сказано. Пендергаст быстро и тихо повернул паркетину, ногой подвинул на место коврик, после чего вышел из комнаты и направился к лестнице.

Внезапно раздался громкий треск. Огромное облако пыли окружило Клифиша, затенило его фонарь и погрузило коридор в темноту. Кашляя и сплевывая, он развеял рукой пыль. Когда прояснилось, он увидел Пендергаста – его голову, плечи и вытянутые в стороны руки на уровне ботинок Клифиша. Пол под агентом ФБР провалился, но ему удалось удержаться в последнее мгновение.

– Рукопись, старина! – выдохнул Пендергаст; он тратил все силы на то, чтобы оставаться на месте. – Возьмите рукопись!

Клифиш наклонился и осторожно взял рукопись из руки Пендергаста, сунул в карман своего пальто, потом схватил Пендергаста за ворот и с огромным трудом вытащил на площадку второго этажа. Пендергаст перевел дыхание, встал и с гримасой отряхнулся. Они обошли дыру в полу и начали осторожно спускаться по лестнице, как вдруг снаружи донесся невнятный голос:

– Эй! Кто это там?

Клифиш и Пендергаст замерли.

– Это смотритель, – прошептал Клифиш.

Пендергаст жестом показал Клифишу, чтобы тот погасил фонарь. Направив свой фонарик себе на лицо, он приложил палец к губам и показал на входную дверь.

Они двинулись вперед со скоростью улитки.

– Кто там? – снова раздался голос.

Пендергаст безмолвно вытащил из кармана большой пистолет и взял его за ствол.

– Что вы делаете? – с тревогой в голосе спросил Клифиш, схватив Пендергаста за руку.

– Этот человек пьян, – шепотом ответил агент ФБР. – Я без труда смогу обезвредить его.

– Насилие? – сказал Клифиш. – Господи боже – против поданного ее величества?!

– У вас есть предложения получше?

– Бежать со всех ног.

– Бежать?

– Вы сами сказали, что он пьян. Мы побежим к калитке, а потом в лес.

Пендергаст с сомнением посмотрел на него, но оружие все-таки убрал. Он прошел по ковру к входной двери, чуть-чуть приоткрыл ее и выглянул. Ничего не услышав, он дал знак Клифишу следовать за ним по узкой дорожке к ограде. Когда он открыл калитку, из-за туч появилась луна, и из ближайших елей раздался торжествующий голос:

– Эй, вы! Ни шагу дальше!

Пендергаст бросился через калитку и припустил что есть духу. Клифиш помчался за ним. Воздух взорвался выстрелом из дробовика, но ни один из них не остановил свой стремительный бег.

– Вы ранены! – выдохнул Клифиш, стараясь не отстать.

Он заметил, что из плеча Пендергаста с каждым его прыжком вылетают капли черновато-красной жидкости.

– Несколько дробинок, ничего серьезного. Доберемся до Коннота – я удалю их пинцетом. Что с рукописью? Цела?

– Да-да. Рукопись в порядке.

Клифиш не бегал так со своих оксфордских дней. Но мысль о пьяном смотрителе и его оружии придавала силу его ногам, и он несся за Пендергастом мимо Спрингеттсвуда в Хэмпстед-Хит, а оттуда – Deo Gratias![37] – на Ист-Хит-роуд, к стоянке такси и свободе.

Когда Кори проснулась в своем номере в отеле «Себастиан», почти всю ночь промучившись кошмарами, снег все еще шел. Город был покрыт