соблазнов. Но доставалось и Виолетте с Эмилией. За ними тянулся шлейф бездельничающих поклонников. Эмилия ловко отражала атаки, а Виолетта флиртовала и играла на нервах воздыхателей. Мне сообщили, что сын барона Годена, вспыльчивый и плохо воспитанный парень, поклялся приятелям «взять эту спесивую красотку Виолетту, пусть даже и силой, если она не уступит по-хорошему».

Я не успел отреагировать: на следующее утро труп этого дворянина был найден у крепостной стены. Его убили ударом кинжала в сердце. Короткое расследование под началом Туссеана ни к чему не привело: Виолетта заявила, что не в курсе происходящего и всю ночь провела за научными изысканиями. После этого Туссеан объявил, что дело зашло в тупик и выяснить истину невозможно.

Пользуясь тем, что все мои десятники оказались в Лиго, я провел военный совет в старом составе, куда пригласил Никера, Туссеана, Рупрехта, Алессандро, Антуана, Ракшана, Эмилию и Виолетту. Я объявил, что Рупрехт производится в сотники, а другие десятники будут подсотниками. Это возымело эффект бомбы, ведь сотниками обычно становились рыцари, дворяне. Все понимали, что если я захочу быть последовательным, то посвящу Рупрехта и остальных в рыцари.

Мы обсудили множество организационных вопросов, но никто не знал главную причину, по которой собрался этот совет. Только в самом конце я достал желтую бумажку и, размахивая ей, сказал следующее:

– Это не имеет прямого отношения к нашей войне, но у нас большие проблемы с финансами, в связи с чем я принял решение купить шахты и стать золотопромышленником. В мои руки попало завещание дочери выдающегося алхимика Бланта. Он умер молодым при странных обстоятельствах, но речь не об этом. Блант прославился тем, что разработал отличный метод очистки золота. Его журналы, в которых описывается этот метод, спрятаны где-то в доме в Фоссано. Так указано в завещании. Этот дом я купил, но пошарить в нем толком не успел. Думаю, что журналы либо спрятаны в стенах, либо закопаны в подвале.

Эмилия мучительно сдвинула брови, пытаясь понять, почему я рассказываю всем то, что несколько дней назад поведал ей по секрету.

– Кроме очистки золота, Блант интересовался и другими вещами. Например, в завещании говорится, что он изобрел черный порошок, который горит и хорошо взрывается. Мы тоже можем использовать взрывы, как в разработке шахт, так и в военном деле. Главное – понять, что это за порошок такой. А рассказываю я это вам потому, что через два дня мы возьмем верных людей, пойдем в Фоссано, разберем дом по кирпичику и найдем драгоценные журналы. Дом – пятый от восточных ворот, если двигаться вдоль канавы. Дверь окрашена в синий и зеленый цвета, его невозможно спутать с другими домами. Эту информацию прошу держать в тайне, никто не должен знать, что мы собираемся покупать золотоносные шахты.

Когда все расходились, Эмилия приблизилась ко мне.

– Господин барон, можно с вами поговорить наедине?

Судя по хмурому выражению лица, она поняла, что история с журналами – это неспроста.

Мы остались вдвоем в моем кабинете. Я подошел к кадке с высоким кустом, чтобы полюбоваться только что распустившимися розовыми цветами.

– Господин барон, – в голосе Эмилии звенел плохо скрываемый гнев, – вы только что рассказали всем большой секрет. Причем использовали те же самые слова, что и в разговоре со мной. И даже заявили, что пойдете проверять этот дом через два дня! Хотя, по моим представлениям, вы его уже должны были давным-давно проверить.

Я кивнул, трогая пальцами упругий цветочный бутон.

– У меня есть вопрос к вам, господин барон. А существовал ли на самом деле этот алхимик Блант?

Все-таки Эмилия очень быстро соображала, этого у нее не отнять.

– Существовал, – подтвердил я. – И погиб при странных обстоятельствах, как и многие другие.

– Вот как. Разумно. Действительно, лучше взять за основу кого-то реально существовавшего, а потом придумать дом, журналы и черный порошок, – на щеках Эмилии появились красные пятна. – Я считаю, господин барон, что вы это выдумали, чтобы проверять своих друзей на принадлежность к организации, работающей на деймолитов и уничтожающей алхимиков!

Я молча раздвинул лепестки и внутри цветка обнаружил желтую сердцевину.

– Дом наверняка находится под наблюдением, – гневно продолжала Эмилия. – Это просто ловушка. Вы не доверяете своим друзьям, вы считаете, что кто-то из нас враг. Вы не доверяете мне!

– Вам доверяю, – я прервал молчание, – уже доверяю. Вы прошли проверку.

Покраснение щек Эмилии сменилось бледностью.

– А я доверяла вам, господин барон! Я верила вам безоглядно!

Девушка готова была расплакаться.

Я взял ее за руку и заглянул в голубые глаза, в которых стояли слезы.

– Эмилия, простите, но ситуация хуже, чем вы думаете. У меня не было другого выхода. Сначала я убедился, что Никер и Туссеан вне подозрений, а потом решил проверить вас. Вы очень важны для меня. Ваш ум и ваши способности к управлению замком выше всяких похвал. Я даже хотел просить вас позвать сюда сестер. Если они хотя бы наполовину так хороши, как вы, то я доверю им свои замки и подыщу для них хорошую партию.

Эмилия закусила губу и бросила на меня проницательный взгляд.