Мину открыла глаза. Горло у нее саднило, как будто она долго кричала. Все вокруг было мокрым. Простыни – хоть выжимай, одеяло промокло насквозь, а подушка похожа на мокрую губку для мытья посуды.

Но силы вернулись к ней. Лежа здесь, она предает Ребекку. Она должна найти ее убийцу – это чудовище, лишившее жизни и Ребекку, и Элиаса.

Мину встает, идет в душ, чистит зубы. На термометре – ноль, и она натягивает на себя темные джинсы и черный вязаный свитер поверх черной футболки. Тут ей приходится ненадолго прилечь, чтобы перевести дыхание.

Мама и папа на работе, и Мину шлет им сообщение, что пойдет сегодня в школу. Она останавливается перед холодильником, но мысль о еде по- прежнему вызывает тошноту. Надо идти, пока она не растеряла свою решимость.

Яркое солнце слепит, но не греет.

Мину идет напрямик, через поле, и под ее сапогами хрустит покрытая инеем мертвая трава.

С этой стороны школа видна издалека. Взгляд Мину автоматически останавливается на крыше. Как долго Ребекка была в воздухе? Секунду? Две? Успела ли она закричать?

У заправки она резко останавливается. Черные слова на желтом фоне. Сплошь заглавные буквы кричат.

БОЙФРЕНД РЕБЕККИ ОТКРЫВАЕТ ТАЙНУ ЗАГОВОРА САМОУБИЙЦ.

Мину заходит на заправку, сияющую огнями люминесцентных ламп, и покупает вечернюю газету.

Три разворота. Все статьи, кроме одной – «О подобных заговорах в других странах», – написала Сесилия.

Взгляд Мину скачет по страницам газеты. Паспортное фото директрисы, которая отказалась комментировать случившееся. Фотография Элиaса. Фотография школы на фоне хмурого облачного неба, пунктирной стрелочкой обозначено место падения Ребекки. Крупная фотография свечей, цветов и открыток с сердечками, которые ученики оставили на том месте, где умерла Ребекка.

Вот фотография Ребеккиной мамы, которая сидит у кухонного стола с «бессильно опущенными руками». Потом на всю страницу: школьное фото Ребекки в девятом классе. Мину знает, что Ребекка ненавидела эту фотографию.

Она осторожно гладит лицо подруги. Фотография хорошая. Зря она не нравилась Ребекке.

По дороге в школу Мину пролистывает газету и наконец находит интервью с Густавом. Оно тоже проиллюстрировано фотографией, сделанной в девятом классе. Густав самоуверенно улыбается в объектив, как может улыбаться только человек, сознающий свою красоту. Кажется, ничто на свете не может вывести его из равновесия. Фотография резко контрастирует с душераздирающей цитатой, вынесенной в заголовок статьи: «Я никогда ее не забуду».

Но когда Мину пробегает глазами текст, она приходит в бешенство.

Статья описывает Ребекку как одну из самых популярных девушек в школе, но в то же время человека депрессивного и отрешенного. Густав якобы все время чувствовал, будто Ребекка что-то скрывает. Слухи об анорексии, по его мнению, «кажутся вполне правдоподобными». По словам Густава, он был для Ребекки практически идеальным бойфрендом, пытался помочь ей всеми возможными способами. Но теперь умывает руки: «Невозможно помочь тому, кто не хочет твоей помощи». Больше всего Мину вывело из себя последнее предложение. «Ей, наверное, лучше там, где она сейчас». Как будто в том, что случилось, есть что-то хорошее!

Мину комкает газету и выбрасывает ее в урну у школьных ворот.

– Извините, могу я задать вам несколько вопросов?

Мину поднимает глаза и утыкается в черную блестящую линзу телекамеры. Под нос ей суют микрофон. Репортер представляется, называет свой канал. Рядом стоят еще несколько газетчиков. У всех на лице нетерпение и любопытство. Радиоканалы, областная газета, вечерняя газета, утренняя пресса и телевизионные новости.

– Насколько мне известно, вы – одна из лучших подруг Ребекки? – говорит журналистка.