стукая Ванессу венчиком по ноге, чтобы она обратила на него внимание.
По дороге к Николаусу Ванесса изо всех сил пыталась сохранить в себе это теплое, спокойное чувство.
Солнце садилось, небо было ярко-розовым. Ванесса обходила лужи с растаявшей водой и опасно-скользкие островки льда.
Вдруг в ее кармане зазвонил телефон.
Это была Мину.
– Где ты?
В голосе Мину звучало беспокойство.
– Я скоро приду.
– А Линнея с тобой?
– Нет.
– Я пыталась позвонить ей, но она отключила телефон.
Ванесса останавливается. Оглядывает пустую парковку за торговым центром. На скамейке сидит одинокий алкаш и пугает голубя, осмелившегося подойти слишком близко. Сначала Ванессе кажется, что это отец Линнеи, но, когда она смотрит еще раз, то понимает, что это не он.
– Я зайду к Линнее домой, – говорит она. – Позвони мне, если она объявится.
Сумеречное небо отражается в окнах грязно-серых бетонных домов, превращая их в красные и золотые квадраты.
Ванесса идет к подъезду быстрыми шагами. Она чувствует: что-то случилось. Что-то ужасное. Ванесса перебирает в уме всевозможные варианты того, что могло произойти. Линнея потеряла телефон. Или забыла его дома. Она наверняка уже идет к Николаусу, и скоро Мину позвонит и скажет, что Линнея уже там.
Потому что Линнея не могла их предать. Не могла! Ведь они вот-вот встретятся лицом к лицу с убийцей Элиаса!
Пока лифт медленно тащится наверх, Ванесса пытается не думать о том, что на самом деле могло случиться. Что Макс мог рассекретить и найти Линнею. Имитировать самоубийство Линнеи очень легко. Мама у нее умерла, лучший друг умер, отец спился… Даже тот факт, что Линнея носит странную одежду, делает ее в глазах Энгельсфорса потенциальной самоубийцей.
Наконец лифт останавливается, и Ванесса выходит на площадку. Она стоит, не двигаясь, и прислушивается. Вокруг абсолютная тишина. «Живет ли кто- нибудь на этом этаже, кроме Линнеи?» – думает Ванесса. На двух ближайших дверях отсутствуют таблички с именами.
Она пытается сделать то, чему они учились у Николауса, и почувствовать, дома ли Линнея. Но определить это невозможно. В квартире так много следов Линнеи, что воздух пропитался ее энергией.
Взгляд Ванессы падает на пол. Зеленый бетонный пол в черную и белую крапинку.
К двери Линнеи ведут мокрые следы.
Большие следы. Явно мужские.
Ванесса терпеть не может, когда в фильмах ужасов тупые блондинки делают то, что сейчас делает она. Не звонят друзьям, не ждут подкрепления, а с ходу ныряют в незнакомый дом, где, возможно, залег серийный убийца, поджидая свою следующую жертву.
Но сейчас дело касается Линнеи. И нет времени ждать. Ванесса концентрируется и чувствует, как по телу идет волна, говорящая о том, что она стала невидима.
Она медленно нажимает на ручку двери.
Дверь не заперта. Ванесса бесшумно входит внутрь, в прихожую, и закрывает за собой дверь.
В гостиной стоит человек. Солнце светит ему в спину, и Ванесса не сразу понимает, кто это.
Юнте.
На нем тот темно-синий пуховик, который иногда носит Линнея. Юнте, не мигая, смотрит в прихожую, прямо на Ванессу.
Ванесса холодеет. Он что, видит ее?
Но он только морщит лоб и исчезает в спальне Линнеи. Ванесса слышит, как он открывает гардероб, роется в одежде, стучит ящиками. Совершенно очевидно: он что-то ищет и торопится.
Ванесса колеблется. Юнте не должно быть здесь. Или Линнея соврала, когда сказала, что больше с ним не встречается? Может, он в курсе, где она?
Мину все не звонит. Значит, Линнея до сих пор не явилась к Николаусу.
Ванесса делает себя видимой и заходит в гостиную. Юнте слышит ее шаги и выходит из спальни.
– Какого черта ты тут делаешь? – спрашивает он.
Взгляд его, обычно сонный, сейчас словно впивается в Ванессу.
– А какого черта ты тут делаешь? – отвечает она. – И где Линнея?
– Не знаю. Дверь была открыта, когда я пришел.
