Я обернулся как раз вовремя для того, чтобы увидеть опускающийся и умирающий магниевый шар. Толпа перешептывалась.

— Короче, я пошел спать, - сказал я, - Если нас будут спасать, киньте камнем в окно или типа того. И застолбите мне Кадиллак.

Когда я вернулся назад в подвал, в бойлерную набилось двадцать семь чертовых человек, хвост толпы заканчивался в коридоре. Гудящая и перешептывающаяся толпа, которая каким-то образом умудрилась прихватить багаж, несмотря на то, что по прибытии в карантин у них отобрали все вещи. Рюкзаки, пакеты и прочее дерьмо, которое, по их мнению, им понадобится. Люди слонялись туда-сюда и хлопали дверьми, хихикали и задавали вопросы, в общем и целом осуществляя наименее незаметный побег из тюрьмы в истории. Красные спали, по крайней мере, большинство, но требовался ровно один, чтобы обнаружить «паровозик» народу, упирающийся в бойлерную, чтобы поставить крест на всей операции.

ТиДжей был в такой ярости, что казалось у него из задницы вот-вот пойдет дым. Хоуп пыталась его успокоить, стараясь перевести разговор на снабжение.

— А что с наколенниками, а? – просил он, обматывая изолентой крышки двух бутылок, содержащих компоненты «зубного эликсира», - Мы же наверняка успели раздобыть наколенники для двух-трех десятков человек за последние полчаса?

— Нет, но у нас есть изолента, - утешила его Хоуп, - Всем придется снять обувь и примотать её к коленям. Ну как Дорф.

— Как кто?

— В общем, это сработает, хорошо? Мы с Кэти попробовали проползти так по полу от одного конца коридора до другого. Все будет нормально.

— Ну, значит одной из девяти сотен проблем меньше.

— Если по-умному, - продолжил ТиДжей, обращаясь уже ко мне, - То мы бы начала послали одного человека, чтобы проверить, что проход вообще блин сквозной. И что Карлос не ждет на другом конце. Он бы пролез по нему с фонариком и дал бы знать, что все чисто. Чтобы при возникновении проблем нам не пришлось бы разворачивать всю это безумную человеческую сороконожку обратно. Но по-умному мы сделать не можем, потому что тут уже час стоит громадная шумная толпа народу и ждет, пока её обнаружат.

— Все равно это продлится до того момента, пока кто-то не наткнется на тоннель.

— Расист Эд останется, и как только последний человек пройдет, он заложит дыру картонными коробками. Я уже подчистил следы на полу, так что надеюсь этого хватит, чтобы одурачить этого тупорылого Оуэна.

— Выбирай, - сказал ТиДжей, доставая фонарик из кармана, - Один из нас пойдет первым, второй останется и пойдет последним. Ведущий окажется на свободе первым, но он же первым наткнется на неприятности, которые могут нас там поджидать. Последнему будет проще всего выбраться, если все пойдет наперекосяк, однако он же прождет дольше всего, пока отстающие разберутся со своей херней. Думаю, выбор зависит от того, насколько ты оптимист.

— Дело не в этом. Ты в лучшей форме, а нам не нужно, чтобы весь поезд ждал, пока я переведу дыхание. Иди первым.

— И ты видел достаточно фильмов ужасов, чтобы знать, что черный парень никогда не доживает до конца.

— Мы все ценим твою жертву, ТиДжей.

— Пошел ты, - со смехом произнес он.

Я тоже засмеялся.

Он завязал бандану вокруг головы, как Тупак, и засунул под неё над ухом фонарик, чтобы он работал, как шахтерский налобный фонарь. Включив его, ТиДжей пожал мне руку и залез в тоннель.

— Увидимся на той стороне, ТиДжей, - сказал я.

За ним последовала Хоуп. Потом Кори. Началось.

Последующие тридцать мучительных минут беглецы медленно, неуклюже и шумно лезли в рваную дыру в кирпичной стене. Я ходил по бойлерной, призывая людей не шуметь, показывая, как привязывать обувь к коленям и ожидая, что кто-нибудь в красном комбинезоне распахнет дверь бойлерной и спросит, какого черта мы делаем.

Один за одним, люди исчезали в тоннеле. Толпа в бойлерной редела. Чем ближе мы подбирались к черте: «Срань господня, это и правда может сработать», тем туже и туже скручивался мой желудок.

Очень-очень скоро.

В какой-то момент осталось только пятеро. Потом это число сократилось до двух: пожилой женщины, которой, по моему мнению, не стоило связываться с карабканьем по тоннелям (что мне делать, если на полпути она скажет, что ей нужно вернуться?) и смазливый парнишка, похожий на латиноамериканского поп-певца Марка Энтони. Расист Эд стоял на стаже в коридоре, и я должен был постучать в дверь дважды, когда пройдет последний человек. Он выждет две минуты, а потом зайдет в бойлерную и замаскирует тоннель.

Последняя пара ног исчезла в кирпичной дыре, и содержимое бойлерной наконец-то полностью перекочевало в тоннель. Добрался ли ТиДжей до другого конца? Однозначно, то, что мы ничего не услышали, было добрым знаком.