– Вот уж великая миссия – обучать проституток игре на японской балалайке! – фыркнула девушка.

– Никто и не говорит, что она обязательно будет великой. Просто у каждого человека есть история, которая должна дойти до логического конца.

– Определить бы еще, это мое дело или нет, – загрустила Настя. – Вдруг выяснится, что моя задача – выйти замуж за водоноса, родить пятерых детей и помереть в шестьдесят лет беззубой старухой.

– Вряд ли. Мне кажется, мы попадаем в тела тех людей, которым осталось жить не так уж много.

– Утешил! – рассмеялась Настя. – Ладно, давай возвращаться. А то слухи о новом ухажере дойдут до моего покровителя, он будет ревновать.

– Совет, – поднимаясь, сказал Сенкевич, – Кажется, ты неплохо устроена? Сиди на месте и никуда не дергайся. Жди Платонова. Он обязательно должен появиться.

– Сижу, – буркнула Настя. – Куда мне рыпаться-то? Лишь бы ты не сбежал.

– Мы теперь повязаны, – Сенкевич безнадежно вздохнул. – И хотел бы от вас избавиться, да не рискну.

– Только уж в следующий раз поехали домой, пожалуйста, – жалобно попросила девушка. – Устала я от этих путешествий во времени и от чужих тел. Каждый раз как будто в плохую гостиницу попадаешь.

Сенкевич критически ее осмотрел:

– Согласен. Эта гостиница какая-то задрипанная. Но вот Жасмин, считаю, была пятизвездочным отелем, грех тебе обижаться. Да и Одиллия звезды на три тянула…

Настя с силой шлепнула его веером по затылку.

– Молчу-молчу, – Сенкевич шутливо, будто сдаваясь, поднял руки. – Зато у твоего родного тела самая шикарная задница.

– Так верни мне ее! – Настя резко развернулась и зашагала к дому.

Закончив службу у сегуна, богатый дайме Маэда Тосицунэ, вместо того чтобы поехать в свое поместье, к верной жене, отправился в паломничество к монастырю на горе Курама, что возле Киото.

Проскакав почти сутки, Сенкевич оставил уставшего коня на постоялом дворе у подножия горы, заплатил за его содержание. Дальше – только пешком. Древний храм Курама-дэра, при котором и был монастырь, находился на самой вершине покрытой лесом горы Курама, и к нему вели ровно десять тысяч ступеней.

Одетый, как простой паломник, в сером плаще и соломенной шляпе, Сенкевич принялся карабкаться по каменным, выщербленным от прикосновения множества ног ступеням. Стояла безветренная, жаркая и влажная погода. Даже тень вековых кедров, растущих по обе стороны лестницы, не очень помогала. Корни древних деревьев, подобно обнаженным жилам, выступали из земли, оплетая склон горы. Между ними сочилось множество крошечных жемчужных ручейков, наполняя воздух влагой. Вскоре Сенкевич покрылся липким потом, но тренированное самурайское тело не подвело: он продолжал упорно взбираться к храму.

Наконец, примерно через час, он преодолел последнюю ступеньку и с облегчением выдохнул, осматриваясь по сторонам. Перед ним возник приземистый, с выгнутой крышей, храм. У входа стоял небольшой, до пояса Сенкевичу, камень с вытесанным на нем барельефом Будды.

Здание, казалось, было построено не руками человека, а родилось здесь само – так гармонично оно выглядело в окружении причудливых деревьев. Две огромные криптомерии справа обнялись ветвями и прислонились одна к другой. Стволы их были оплетены рисовыми веревками.

Слева от храма стояло такое диковинное дерево, что Сенкевич не мог не остановиться. Толстый, уходящий в небо ствол оброс целой рощей молодых ответвлений.

– Любуешься на древо-дракон, паломник? – раздался у него за спиной старческий голос.

Сенкевич обернулся. Перед ним стоял монах в черном одеянии – пожилой, сутулый, бритоголовый. Сенкевич даже растерялся. Храм был столь живописен, что он ожидал встретить здесь кого-нибудь экстравагантного, вроде наставника из фильма «Убить Билла». Но в человеке, заговорившем с ним, не было ничего экзотического.

– Это священное дерево, – продолжал монах. – В нем живет древнее божество. Видишь, вокруг ствола повязана симэнава? Это чтобы божество не покинуло свое обиталище.

Сенкевич не совсем понял: что плохого, если божество прогуляется, – но промолчал.

– Чего ты хочешь просить, паломник? – продолжал монах. – Дождя? Ясной погоды? Тогда тебе надо дальше, в святилище Кибунэ. Там молят о милости неба. Нужна воинская доблесть? Ее нужно просить в священной пещере тэнгу, что на противоположном склоне. Именно там великий Минамото Есицунэ обучался военному искусству. Или ты ищешь духовного просветления? Тогда ты поднялся слишком высоко. Посреди склона есть маленькая молельня Оку-