точку, где она стояла. Под невидимостью. И Акива тогда улыбнулся так, словно только что посреди полной тьмы разглядел луч счастья. – Клык помолчал. – Он решил, что это ты.
Держащая чай рука Кэроу затряслась, и она придержала ее второй, на всякий случай.
– Когда ты прибыл? – спросила она, меняя тему.
Клык побывал в Астрэ – как представитель стелианской короны. Лираз и Зири тоже отправились в путь: им предстояло встретиться с Элионом и Балиэросом, обсудить планы в отношении приближающейся зимы.
– Вчера вечером. Кое-кто из ваших тоже вернулся. Иксандр в ярости, что упустил шанс, как он заявил, стать богом.
Богом. Божественной звездой.
С послания Элизы миновало достаточно времени, однако споры и обсуждения не затихали. Большая часть спорщиков сходилась на том, что по совершенно непонятной причине им таки предстоит превратиться в «богов». Они приняли свой жребий, и это связало их крепче, чем любое боевое братство. Им выпало воплотить легенду в жизнь. Возможно, прежде сказание о божественных звездах принадлежало только серафимам, теперь оно стало историей всех племен, населяющих Эрец. Смертные, бессмертные – не суть. Впереди была война, и масштаб предстоящего заставлял колени трястись, а цель туманила мозг. Стать отважными из отважных, теми, кому суждено прогнать тьму!
– Боги так боги. Просто пойдем вперед, – сказала Зузана. – А вы, ребятки, верьте во что хотите.
Кэроу позабавила мысль, что можно «верить во что хочешь», словно реальность – шведский стол, выбирай снедь и складывай на тарелку. Была бы тарелка.
Тройную порцию тортика, пожалуйста.
Клык продолжил рассказ:
– Иксандр заявил, что должен по праву занять место среди божественных звезд, поскольку хотел отправиться с вами в пещеры Кирин, но подчинился приказу и полетел в Астрэ. Я боюсь, он бросит мне вызов. Поединок за место в отряде. – Он улыбнулся.
Кэроу тоже засмеялась, представив огромного полумедведя, ищущего, как бы обойти судьбу.
– Кто знает. Мы же не можем разобрать Элизино послание на картинки и составить список присутствовавших. Возможно, мы все видели то, что хотели увидеть.
Элиза отправилась на Дальние острова вместе со стелианцами и Акивой, поэтому ее пророчество было им теперь недоступно.
– Возможно, – не стал спорить Клык. – Хотя… тебя-то я запомнил.
Кэроу не могла ответить ему тем же. В ее видении Клыка не было. Она увидела себя и рядом с собой – Акиву. Эта картинка была для нее как спасательный круг для тонущего, и она крепко держалась за него.
Она верила, что наступит время, когда гнет долга позволит им оказаться вместе – или, по крайней мере, когда они смогут как-то примирить свои обязательства. Если уж судьбой предназначена покорность и вечная рабская доля, то не могут ли они, по крайней мере, нести рабское ярмо на одном континенте, возможно, даже по одной крышей?
Придет день.
И по возможности прежде, чем объявленная королевой война бросит их в битву с нитиламом.
Когда придет пора воевать? Не скоро. В таком деле торопиться нельзя. Сама идея войны вызвала отчаянное сопротивление стелианцев. Об этом рассказывал Клык, получающий сообщения с родины.
Хотя сопротивлялись не все. Многие приняли сторону королевы, надеясь, что будущее освободит их от долга питать вуаль собственными жизненными силами.
– Есть новости из дома? – поколебавшись, спросила Кэроу. Она получила от Акивы несколько весточек и надеялась, что сегодня получит еще одну.
Клык кивнул.
– Двухдневной давности. Все в порядке.
– В порядке? – повторила она, горько сожалея, что не обладает способностью Зузаны выразить все чувства одним изгибом бровей. Роскошная новость. Подробнее не бывает. – Все?
– Просто отлично, – подтвердил стелианец. – Королева вернулась на Острова, вуаль исцелена, скоро сезон сновидений.
Вуаль исцелена, поскольку Акива больше не тянет из нее силы, поняла Кэроу. Жизнь потекла как прежде. А что такое сезон сновидений? Она не знала. И поинтересовалась.
– М-м… хорошее время года, – ответил Клык внезапно охрипшим голосом и отвернулся.
– Э… – уточнила Кэроу, по-прежнему не понимая. – В каком смысле хорошее?
Клык с запинкой ответил:
– Зависит от того, с кем ты его проводишь.
