И продолжалось оно ровно до тех пор, пока у Кирилла, пришедшего с очередной смены, не зазвонил мобильник.

Это была всего лишь СМСка, но вот номер оказался совершенно незнакомым. Хотя звонили по этому мобильнику только с работы.

Три слова, всего лишь три слова — «Есть серьезный разговор».

Для Ильи прошедшие месяцы были заполнены работой. Он развил невиданную деловую активность, и беседы с шефом случались примерно раз в три недели.

И, как казалось, шеф был чрезвычайно рад полезной работе, проведенной для С.В.А.

Некоторые компании сатанистов и прочих любителей магии оставлялись на будущее — позже их возможно использовать втемную.

Нескольким персонажам было официально предложено вступить в С.В.А. — они казались достаточно перспективными.

А еще несколько группировок Илья отметил, как малозначительные. И о них успешно позабыли — все, кроме него самого.

Потому что господин начальник Ильи-Динара не представлял самого главного: не на него работал хитроумный компьютерный мальчик. А на самого себя.

Почему бы, собственно, и нет?

В мечтах Динар видел себя даже не на месте шефа, а на посту самого Лукманова, которого уже успели прозвать за глаза Бароном Субботой. Конечно, прав был Наполеон, когда говорил, что в хорошей армии у каждого солдата в походном ранце должен быть маршальский жезл. Но у Динара были основания так думать — с тех самых пор, как некий ценный артефакт попал ему в руки.

Теперь оставалась самая малость.

Прежняя хозяйка артефакта, которая, по мнению Динара, была непроходимой готичненькой дурой, пыталась работать с этим зеркалом. Напрасно: кончилось это для нее очень печально.

Ладно, хотя бы сумела разболтать то, что она этим зеркалом обладает. И то хорошо…

А перекупить зеркало оказалось более чем легко. Недаром шеф дал ему неподотчетные деньги — они на это и пошли — на то, чтобы превратить самого обыкновенного солдата Воинов Армагеддона в солдата, придерживающего до поры до времени в походном ранце маршальский жезл.

А исследования Ильи очень сейчас ему помогли.

Но еще до того, как можно будет полностью активизировать артефакт и начать управлять с его помощью не только людьми, но и другими существами (одно такое существо по имени Кирилл Григорьев как раз находилось у него под присмотром), требовалось совершить некую важную работу.

Убивать Динару не доводилось никогда, он не был уверен, смог бы самостоятельно справиться с таким заданием, или нет.

Но для жертвоприношений убивать самому и не потребовалось бы — вполне достаточно не очень добровольной помощи со стороны. Как раз тех самых компаний, которые были в его докладах отброшены за ненадобностью.

С некоторых пор в сводках Ильи стали фигурировать гопники. Самые обычные гопницкие компании, где нет никаких идей нацизма, зато есть много дрянной водки. Они-то и должны были исполнить приговоры «девятерым чужакам», как сказано в предании, окружавшем зеркало.

Илья был потрясен, насколько гладко все получилось — убийствами не заинтересовался никто. Ни О.С.Б., ни коллеги из Воинов Армагеддона, а милиция списала все на скинхедов. Кстати, никого из убийц, насколько он мог судить, не отыскали. А если бы и отыскали, что они могли бы сказать? «Ну, слегка выпили, прогуляться захотелось, а тут этот негритос… Сами не знаем, что на нас нашло, гражданин следователь!»

И начнут тупо валить друг на друга смертельный удар.

И ведь все верно: они и сами не знают, что на них нашло.

Только в одном случае произошел срыв — жертва начала сопротивляться, мало того, пара гопников надолго загремела в больницу, а потом, наверное, еще и сядут. Но на такие случаи Илья подстраховался: просто пришлось повторить попытку.

Убивать чужими руками оказалось невероятно легко и просто!

Теперь настала пора приводить в исполнение дальнейший замысел: подчинение. И не каких-то там юных любителей паленой водки. Нет, у него на примете имелся персонаж поинтереснее — и к людям имеющий относительное отношение. Скорее уж, к хищникам — чрезвычайно опасным хищникам.

«Клиент» наверняка окажется крепким орешком. Но вряд ли сможет противостоять магии зеркала. И тогда…

Насчет этого «и тогда» у Ильи имелся давний план.

— Нас совершенно не следует опасаться! — Вот что услышал Кирилл, стоя за дверью.

И… открыл.

То есть, открывать человеку, стоявшему на пороге, он совершенно не желал. «Я раскрыт!» — только эта мысль и осталась в голове.

На такой случай он знал, что следует делать — или хотя бы попытаться делать: рвануться к балкону, несмотря на зиму. А дальше, наскоро отведя глаза возможным свидетелям, перебраться на балкон соседей, заставить их открыть двери, выскочить через другую парадную… конечно, если она не будет блокирована. Но тут хоть какой-то минимальный был в любом случае.