— Хрисса!

— И какая! — забыв о сломанной руке, протянула Ториона.

— Вроде похож, а вроде и нет, — неопределенно откликнулась Мара, пожалуй, единственная, кто не испытывал страха. Ее почему-то разбирал смех. Впрочем, сродни истерическому.

— Ну-с, — усмехнулся толстяк, непристойно вихляя бедрами, сверля взглядом сбившихся в кучу женщин.

Ортаг еще контролировал какую-то часть своего тела, но чувствовал, что чем дальше, тем сильнее оказывается в чужой власти. «Рискованную игру ты затеял, мессир, — мысленно говорил он себе, — ну да ничего. Зато уж от демона ТВАРЬ не уйдет».

— Ну-с! — все так же загадочно, со зловещей улыбочкой на губах произнес толстяк (в нем еще угадывались полустертые черты Ортага). Зато в высоком, с придыханием голосе не осталось ничего от низкого, с хрипотцой голоса мага. — Ну-с! — повторил он в третий раз. Казалось, толстяк был несколько удивлен увиденным. — Тут есть чем поживиться, Ортаг. Это дело, — демон довольно потер руки, от которых во все стороны брызнули потоки искр.

Стоявшие ближе всех к нему воины инстинктивно отшатнулись от магического круга.

— Не боись! — демон игриво помахал им искрящейся рукой. — Я предпочитаю женщин, — гаденько заметил он.

— Такой же монхофалл, как и все, — шепнула Мара трясущейся словно в лихорадке соседке. — Э, да ты чего? — Она взяла испуганную женщину за руку.

— Это… другой, — запинаясь, пробормотала женщина.

— Он — не он, какая разница?

— Эй, ты! — Демон ткнул пальцем в направлении Мары. — Ну-ка, подойди сюда.

— Что?

— Я сказал, ближе, — женщины заметили, что речь его стала невнятной. До них с трудом доходил смысл сказанного.

— С какой это стати, а?

— Ты с ума сошла, — зашипели на нее соседки.

— Во бабы! — демон обернулся к воинам. Причмокнул губами (снова брызнули во все стороны голубые искры). — А эта… ничего, хороша!

— Но не для тебя, — не удержалась Мара.

— Это почему же? — толстяк выглядел обиженным. («ТВАРЬ!» — где-то в глубине сознания пытался «наставлять» демона Ортаг. «Отстань!» — послал наглый ответный импульс Эрхон.)

С каждой минтой он все более терял человеческий облик, разрастаясь и словно размазываясь по всему пространству магического круга. Речь его стала бессвязной, а движения уже ничем не напоминающих человеческие руки отростков невероятно ускорились — они метались из стороны в сторону, вырываясь из магического круга и ударяя о стены и потолок трюма, из которых хлестали и тут же осыпались на пол голубые брызги.

Резко запахло гарью. Кое-где из стен потянулись тонкие струйки дыма.

— Он подожжет кумарон, — крикнула Мара, борясь с приступом кашля. — Скоро здесь будет нечем дышать. Эй, кто-нибудь! Откройте люк!

— Осторожно!

Кто-то сильно толкнул ее — Мара, потеряв равновесие, отлетела к стене. В то место, где только что стояла женщина, ударила голубая молния — рука Эрхона. Доски на полу тут же почернели. «Сгорим заживо», — подумала Мара, отползая за валявшуюся в углу бочку, от которой пахло какими-то копченостями. Выглянув из-за своего ненадежного, но зато достаточно вонючего прикрытия, она увидела, как голубые руки-молнии стоявшего в центре круга демона потянулись к Торионе. Женщина с визгом заметалась между ними, пытаясь ускользнуть из смертельных объятий. Потерявший голову воин между тем бросил меч и, подбежав к лестнице, начал стремительно карабкаться вверх. Голубая рука метнулась к нему. Раздался крик. Мара закрыла глаза…

…А когда снова открыла их, воина (да и самой лестницы) не было. Второй воин упал на колени, закрыв лицо руками. Большинство женщин так и стояли, сбившись в кучу в углу трюма, безропотно ожидая своей участи. Посередине трюма, в двух шагах от магического круга метался огромный факел, в котором Мара с трудом узнала Ториону.

— Прощай, — прошептала женщина.

Смех демона походил на раскаты грома.

Он отшвырнул в сторону пылающее тело, искрящиеся отростки принялись шарить по трюму в поисках новой жертвы. Он явно не интересовался теми, кто стоял в углу. Несколько молний ударило рядом с одиноко лежащей на полу Элтой. «Ты будешь второй», — вспомнились Маре слова мага.

И если Ортаг имел в виду смерть, то, похоже, на этот раз он был прав.