– Чаю? – переспросила я. А перед глазами тут же возникло печенье, которое дал нам с собой Жаркус. Хрустящее, щедро обсыпанное орехами… – Давай чаю, – милостиво разрешила я, продолжая скользить взглядом по разложенным на столе документам.

– Ты спроси еще что-нибудь, – Энгин подошел ко мне ближе, остановился за спиной, – я тебе отвечу.

– Запросто! – усмехнулась я. – Что им нужно было в посольстве?

– Документы, – не обманул меня он.

– Это я и без тебя понимаю. – Я развернулась. Между нами был шаг… совсем рядом. – Что за документы?

– Вокруг этого дела очень много шума, – многозначительно усмехнувшись, заметил Энгин. – Суета, покушения, слухи, версии, разговоры.

– Даже если за этим скрывается что-то другое…

Закончить фразу не дал ворвавшийся в кабинет Вильен.

– Настя! Ты даже себе не представляешь…

Я действительно не представляла! Что именно могло довести довольно рассудительного эксперта до такого состояния.

– Вы удивительно точны, ваше сиятельство, – велеречиво произнес Энгин, поднимаясь навстречу князю. – Я могу надеяться, что на этот раз ваше присутствие рядом с госпожой Анастасией не поставит ее жизнь под угрозу?

– Можете, – безразлично бросил Северов, подходя к моему столу. – Анастасия Николаевна, я подожду вас на улице.

– Я не задержу, – убрав в стол папку, которую закрыла, как только князь вошел в кабинет, ровно ответила я. – Не больше пяти минут.

– Это не принципиально, – посмотрев на меня… с каким-то прагматичным интересом, заметил он и направился к двери. – Я буду на крыльце.

– Князь… – многозначительно протянул Виль, как только Северов вышел. – Важная персона!

Выглядел при этом мой эксперт просто уморительно. Во взгляде что-то типа обожания, на лице – подобострастие.

– Его сиятельство! – строго поправил его Энгин. – Или – ваше высочество? – уточнил он почему-то у меня. – Кажется, он достаточно близок по крови к императорскому дому?

– Близок, – подтвердила я, продолжая убирать со стола бумаги, – но не настолько, чтобы быть высочеством.

– И его это не беспокоит? – тут же насторожился Паррей.

– Подозреваешь в заговоре? – вернув сложенную стопку на место, вопросительно посмотрела на него. Улыбку пока еще удавалось сдерживать.

– А почему нет? – вроде как обиделся Энгин. – Будь я… достаточно близко…

– Ты записывай, записывай! – грозно прикрикнул на меня Виль, тут же схватив первый попавшийся лист бумаги. – Главе службы безопасности Аркара… – забубнил он себе под нос, выводя карандашом. – Бросил быстрый взгляд на Энгина: – Ты говори, говори…

– Да ну вас, – насупившись, отмахнулся мой телохранитель, – тут все так серьезно…

Засмеялся он первым, мы с Вильеном лишь подхватили. Хорошая разрядка после событий сегодняшнего дня. Новости, которые принес Виль, практически полностью меняли наше представление о деле ювелиров.

Практически…

Николас и Сэм должны были либо подтвердить новую версию, либо ее опровергнуть.

С мыслью о том, что, прежде чем наступит утро, когда все окончательно разъяснится, пройдет еще целая ночь, я вышла из здания. Энгин довел меня до двери, но предпочел с князем больше не встречаться.

Северов оказался не один, беседовал с Соулом и Маркони. Стоило мне появиться, разговор тут же прекратился.

– Судя по азарту в глазах, они что-то нашли, – первым на мое появление отреагировал Маркони.

– Как только будет результат, вы о нем сразу же узнаете, – обтекаемо ответила я. – Князь… – повернулась к Северову. Не знаю, что было в моих глазах, но на лице Маркони читалось огромное желание немедленно узнать все, о чем я говорить не собиралась.

– Прошу меня простить, господа, – проявил понятливость князь. Согнул руку, предлагая мне на нее опереться…

Я сделала вид, что не заметила, первой направившись к стоявшему рядом с крыльцом экипажу. Что-что, а не разглядеть на нем герб рода Северовых я просто не могла.

До дома матушки мы добрались молча. Единственный вопрос, который я задала, касался моей просьбы предоставить сведения об Ольге Вертановой. Единственный ответ со стороны князя – ему нужно еще несколько дней.

Я сочла его положительным.

Встречала нас сама Елизавета Николаевна. Петро стоял в сторонке. Когда наши взгляды встретились, едва заметно кивнул в сторону ковра. Я, как настоящий заговорщик, с теми же предосторожностями чуть опустила голову.

Матушка, не пропустив нашего обмена, укоризненно вздохнула. Князь… продолжал выглядеть невозмутимо. На этом мы и расстались. Комнаты, которые отвели Северову, находились на первом этаже дома, мои – на втором. Елизавета Николаевна подняться наверх вместе со мной не смогла – ей требовалось проверить, как шла подготовка к ужину.