безрассудство.

Ответить мне не дал Кармир, ворвавшийся в кабинет с довольным криком:

– Я знал, где тебя искать!

Так было даже лучше… не пришлось лгать…

– Значит, граф Стоун, – протянул Кармир, глядя на меня. Равнодушно.

Начали мы с того, на чем остановились прошлым вечером. С мужчин и женщин, у которых была возможность оценить уровень имеющегося у меня амулета.

Я в ответ пожала плечом. То, что граф был неприятным типом, не делало его более подозреваемым, чем остальных.

– Тебе не нравится эта версия? – уточнил Маркони.

Сидел он уже за своим столом. Не то чтобы вальяжно, но так… расслабленно, словно все происходящее в этом кабинете не имело к нему никакого отношения.

– Первое покушение состоялось пять дней тому назад, а подобные стычки продолжаются у нас больше двух лет. Можно, конечно, посчитать предприимчивостью, но…

– Причина-то хоть была серьезная? – решил подключиться к допросу Лой.

– Причина? – насупилась я, вроде как пытаясь вспомнить. – Там было что-то…

Маркони даже не шевельнулся, лишь изменился взгляд, став острым, пронзительным. Кармир напрягся в ожидании откровений, а вот Лой, наоборот, предпочел разглядывать стол.

– А! – вскинулась я. – Граф решил за мной приударить, я – отшила. Он – обиделся, ну и высказался довольно грубовато. Я – ответила. С тех пор каждая наша встреча похожа на бескровный поединок.

– Анастасия! – недовольно качнул головой Маркони.

Пришлось вздохнуть… раскаиваясь в содеянном.

Мне не поверили.

– И все-таки надо проверить, – продолжил настаивать на своем Кармир.

– Надо, – не стала я спорить. – У меня по посольству он тоже проходит, так что проверять будем вместе, но все в рамках следственных мероприятий. Один из.

– Вот с него и начнете, – подвел Маркони итог этому этапу разговора.

Про протокол никто не забыл, но данный случай был из тех, когда можно совместить и приятное и полезное. Постановку задач никто не отменял.

– И мы опять пришли к тому, с чего начали, – заметил Лой, передвинув к себе очередной лист бумаги. Поднес ближе к глазам карандаш, которым рисовал до этого, – его страстью были портретные наброски, склонил голову, скривился… отложил в сторону. – Список большой, а толку мало.

– Нужны причины, – напомнила я то, о чем мы говорили в кабинете Соула. – Пока не поймем, с какой это радости от меня пытаются избавиться, с места не сдвинемся. Если только случайно.

– У тебя есть предложения? – поинтересовался Лой.

– Есть, – мило улыбнулась я эксперту, – но главный здесь господин следователь. Да и не работаю я по этому делу.

– С князем на эту тему я тебе беседовать запрещаю! – твердо произнес Маркони.

– Я же говорила, – прокомментировала я, скорчив соответствующую гримасу.

– Анастасия! – вновь повысил голос Маркони. Потом посмотрел на меня… изучающе: – Рассказывай!

– Ты о чем? – удивилась я.

– О том, что тебя гнетет? – не замедлил он с ответом.

Вот ведь… Старшим следователем он был совсем не зря.

– Здесь все не так… – замялась я. Подумала над тем, что сказала, и добавила: – Нет! Все совсем не просто…

– Анастасия?!

Изумленными выглядели все трое.

Я их понимала. Едва ли не впервые за все время службы я не знала, как объяснить то, что меня тревожило.

– Этого быть не может! – подскочила я со стула, быстрым шагом направилась к окну, словно там меня ждало спасение, но остановилась. Как раз напротив Маркони.

– Позволь об этом судить мне! – Старший следователь был более чем серьезен.

Наши взгляды встретились…

Решительности мне это не прибавило.

– Я не могу! – резко выдохнула я, разведя руками. – Мне надо самой убедиться.