Прислушавшись к себе, я понял, что непосредственной опасности пока нет, но вот насчёт ловушек девушка права. Они там есть. Со светом и ядовитыми примесями она ошиблась. Свет как таковой в последнее время мне особо нужен не был, да и корнолу, насколько я понимаю, тоже. О девушке сказать не могу, но если что, то её поведет Лениавес. А вот примесей там нет, интуиция однозначно на это указывала. Опасности они не представляли. Поэтому я спросил:

– Чувствуете сквозняк?

Лениавес будто прислушался к чему-то, Эрея же, напротив, просто пожала плечами.

– Есть небольшой, – подтвердил мои слова корнол.

Я сверился с показателями ментоинтерфейса.

– Всё верно. Но это наверху, он небольшой, и поток воздуха направлен в туннель, но там, – и я указал рукой в направлении спуска в туннель, – он гораздо сильнее. Никаких отравляющих газов в туннелях при таком сквозняке остаться не может. Это первое. И второе: из него есть выход, и не один. Ведь сквозняк должен где-то начинаться и заканчиваться.

– Ты маг воздуха? – заинтересованно спросила Эрея.

– Нет, – ответил я, – по крайней мере, раньше не был. Просто привык доверять своим чувствам да пользоваться головой иногда. Поесть там, ну или поговорить. Иногда шлем на неё надеваю, он так красиво на мне смотрится и уши греет, – усмехнулся я.

– Шутник, – усмехнулся на мои слова Лениавес. – Только вот ушки ты зря упомянул, – тихо добавил он, чтобы услышал только я, – для них это несколько больная тема. – И он скосил глаза в сторону покрасневшей девушки. И оказался прав.

«Фигляр», – мысленно фыркнула Эрея, но я её прекрасно понял, то ли по тем эмоциям, что она испытывала, то ли по выражению её лица. Однако мысли её я прекрасно слышал.

Между тем она, отстранившись и приняв независимую позу, будто обращаясь не ко мне, а к какому-то пустому месту, спросила, хотя её интерес в этом вопросе так и летал в воздухе.

– Но как ты уловил течение потоков магической энергии воздуха?

– Почувствовал, – ответил я ей ту правду, которую она смогла бы понять, – почувствовал дуновение ветра, хоть и очень лёгкое. Как его не уловить или не заметить? Он есть всегда и везде. Даже когда ты его не чувствуешь, он всё равно есть.

– Странно, – сказала она, – я вот ничего подобного не чувствую, да и корнол тоже. А ты чувствуешь. Да и говоришь ты как маг воздуха. Они тоже уверены, что воздух составляет основу всего.

– И они не правы? – из интереса уточнил я.

– Не знаю, – ответила Эрея, – я чувствую только энергию жизни, для меня окружающее пропитано ею.

Оглядевшись, я обвёл руками вокруг.

– И даже сейчас? – Заметив её смущение, сказал то, что думал обо всём этом: – Странно, что вы не понимаете: без воздуха, так же как и воды, земли и огня, не было бы и жизни. А без жизни не было бы смысла в смерти. Всё в нашем мире взаимосвязано.

– Ты точно общался с монахами, – убеждённо проговорил корнол. – Только где ты мог с ними встретиться? Ведь никто не знает, где расположен их монастырь. – И он вопросительно посмотрел на меня.

– Если честно, то я не знаю, о ком вы всё время говорите, даже не подозреваю, кто эти монахи Драконьей гряды, – признался я, ставя точку в этом вопросе.

– Странно. Действительно, он говорит правду, – подтвердила Лениавесу мои слова Эрея и, уже обратившись ко мне, сказала: – Понимаешь, очень уж твои слова похожи на то, что приписывают учению этих загадочных монахов.

– Ну, не знаю. Это просто мои мысли, – ответил я. Немного помолчав, поторопил: – Но давайте-ка вернёмся к нашей проблеме. Эрея, ты права, в туннеле есть ловушки. В этом я и не сомневался. Но вот со светом всё должно быть проще. Мне он не очень-то и нужен. Да и корнолу тоже. Что ты можешь сказать о себе? Ты хорошо видишь в темноте?

Девушка задумалась, а потом ответила:

– Ну, я не тёмный эльфар и не рейнджер, но всё-таки маг жизни, а поэтому могу преобразовать свои глаза так, будто на них наложено плетение «Ночное зрение». Правда, продержится это преобразование не больше двух часов, как и обычное заклинание, позволяющее видеть в темноте.

– Хорошо. Это лучше, чем ничего. И сколько раз подряд можно использовать этот способ?

– Если в нормальных условиях, то один, потом моим глазам нужно отдохнуть, иначе они приобретут постоянную сверхчувствительность к свету и я сначала не смогу переносить дневное освещение, а потом вообще могу ослепнуть. Если принять определённые меры, то я смогу выдержать три раза. Потом начнутся необратимые последствия, о которых я уже говорила.

– Понятно.

«Что-то я упустил, – не давала мне покоя какая-то мысль. – Ах да, время».

– Да, и ещё, тебе много понадобится времени на преобразование глаз? – уточнил я у девушки.