Вот и вся моя небольшая история. Это если не вдаваться в подробности, которых не так и много, и воспоминания о них не доставляют мне особого удовольствия. Это всё.

Девушка замолчала, с ожиданием смотря на Лениавеса. А тот обдумывал только что услышанный рассказ.

Чтобы не отходить от своей легенды, я обратился к корнолу:

– Что рассказала девушка?

Он посмотрел на меня и потёр подбородок.

– Пока не время, мне нужно обдумать услышанное. Если вкратце, то на них напали, она сумела сбежать, но выбрала неудачное место, чтобы спрятаться от нападавших. Остальное очевидно. Как результат, все мы сидим сейчас здесь, в этом странном помещении непонятного мне назначения. – И он примолк, остекленевшим взглядом смотря в стену. Потом вдруг встрепенулся: – Да, кстати, её зовут Эрея, если ты вдруг не понял, – и опять замолчал.

Но много времени на обдумывание ему не дали. Девушка шевельнулась и, пытаясь привлечь к себе внимание, спросила:

– Простите. Вы помните, обещали ответить на мои вопросы?

Корнол посмотрел на неё и, ещё немного помолчав, видимо вспоминая свои слова, произнёс:

– Я обещал подумать над этим.

У девушки потух взор и опустились плечи. Было видно, что ответ Лениавеса её очень расстроил. Однако корнол сказал:

– Спрашивайте. Если смогу, то помогу вам. Однако не рассчитывайте на многое.

Эрея просияла. Её глубокие океаны глаз так и заискрились каким-то волшебным внутренним светом, озарившим все вокруг.

– Спасибо, – искренне ответила она и, собравшись с мыслями, а заодно и явно набравшись храбрости, задала, похоже, давно мучивший её вопрос: – Простите, но что здесь делает он? – И она не очень вежливо, но при этом необычайно нежно, будто гладя воздух, проведя рукой, указала в моём направлении.

– А в чём дело? – не понял вопроса корнол. – Он мой напарник, компаньон. В Лесу без этого очень сложно.

– Да, я это понимаю, – кивнула девушка, но всё ещё настороженно продолжила свой расспрос: – Но император знает об этом?

– А зачем ему это? – удивлённо уставился на неё Лениавес, и было видно, что он действительно не понимает, что же от него хочет эльфийка.

Разглядев это его непонимание, Эрея уже с какими-то внутренними сомнениями и всё возрастающим в глазах и на лице недоумением очень тихо, будто прошептав про себя, спросила:

– Что здесь делает сын императора Лекарта Седьмого?

Поперхнулся не только я, но и корнол, таким выразительным был его взгляд. Да мне и самому еле удалось сдержать невозмутимое выражение на лице. Ведь я вроде как не понимаю их речь.

«Ну, теперь, по крайней мере, мне понятно то удивлённое выражение лица, с которым она всё время смотрела на меня», – еле вползла в мою голову медлительная мысль.

– Живёт он тут, – всё ещё не мог прийти в себя поражённый Лениавес, но потом, будто осознав только что произнесённое, он исправился: – Простите, но вы несколько сбили меня с толку своими словами. Я могу вас уверить, что это не он. Я имел честь быть представленным семье императора несколько месяцев назад, мой друг совершенно не похож на него. Насколько я знаю, наследный принц ещё по крайней мере две недели назад был в столице. Он, так же как и вы, должен был поступить в Академию магии империи Ларгот и стать студентом факультета рейнджеров.

Девушка приподняла руку, останавливая речь Лениавеса, и попросила его дослушать её до конца.

– Я не говорю о наследном принце. С ним я тоже хорошо знакома. И я вижу, что это не он. Сейчас речь идёт о младшем сыне императора.

– Но ведь он пропал больше десяти лет назад, – возразил ей корнол.

– Да, я знаю, – ответила Эрея. – Вот и представьте себе моё удивление, когда я вижу его прямо перед собой, посреди мёртвого города древних магов, затерянного в глуши Гигантского Леса. – И девушка новым взглядом окинула мою фигуру. – Да, это он, – будто для самой себя повторила она. – Вырос, возмужал, очень сильно изменился, но это он.

– Но почему вы в этом так уверены? – попытался выведать у неё Лениавес.

На несколько мгновений Эрея задумалась, а потом, набравшись сил, выпалила на одном дыхании.

– Потому что я – принцесса Эрея, дочь великого князя Лесного княжества Элеэя Третьего. – И гордо, даже как-то свысока взглянула корнолу прямо в глаза, на которого, правда, этот жест не произвёл совершенно никакого впечатления, в результате чего она несколько замялась, стушевалась, но потом взяла себя в руки и так же на одном дыхании произнесла: – А ещё я знаю это потому, что этот пропавший хуман – наречённый жених моей племянницы. И потому, что в его ауру вплетён наш родовой герб. А так было сделано лишь единожды, когда провели обручение принца Ар’Тура и принцессы Теи.

У меня отвисла челюсть. Лениавес ошеломлённо хлопал глазами.

«Вот это да, – раздумывал я, – вот это я попал…»

Меня с кем-то спутали. И спутали очень даже основательно. Да не просто с обычным крестьянином или дворянином. А с кем-то, принадлежащим императорскому роду.