не знаю кто. У себя в касте. А я так ему строго сказал: «Неправда, французской тростью только один человек из касты фехтует, как не знаю кто, и это, парень, не ты».

Маска деланого равнодушия слетела с лица Мэй – она резко повернулась к черноволосому парню:

– Ты фехтуешь тростью?

– Дорогуша, это другие фехтуют, – сообщил он ей все с такой же выводящей из себя нагловато-самоуверенной улыбкой. – А я – живу этим искусством.

Даг протиснулся между Вал и другим Алым и перевесился через весь стол к Мэй:

– Финн! Ты это! Я на тебя денег поставил! Надери этого хвастунишку!

– Мы тоже, мы тоже поставили денег! – счастливо заорали другие.

Мэй, не веря своим ушам, покачала головой:

– Даг, ты что, подписал меня на какую-то гадость? А моего согласия ты спросить забыл, да?

– А надо было? – искренне удивился Даг. – Я решил, что ты, наоборот, обрадуешься! Это ж дело принципа!

Знакомый парень из когорты Серебряных подошел и пихнул черноволосого локтем в бок:

– Порфирио, ты чего к женщине пристал? Ты из касты, она из касты – вы дружить должны! А что это за трость такая? Ну-ка объясни!

– Это возвышенный спорт для тех, кто ценит силу и красоту, – торжественно провозгласил Порфирио.

И снова посмотрел на Мэй.

– А для прекрасных дам – просто чудное хобби.

Видимо, она все-таки перебрала с «Рии», потому что такого за ней не водилось. Обычно она не вскакивала на ноги с обиженным криком. Но тут вскочила:

– Хобби? Да я почти профессионал, чтоб ты знал!

Порфирио состроил презрительную гримасу:

– Почти, – передразнил он. – Но не профессионал же, да? А что так? Способностей не хватило? Или прибалтийский бойфренд запретил?

Мэй задохнулась от гнева и не успела ответить. Успел Даг:

– Она не стала профессионалом, потому что в преторианцы пошла, придурок.

– Хорошо-хорошо, – улыбаясь с хищной ленцой, протянул Порфирио. – Есть только один способ разрешить этот спор. Поединок. Ты против меня. Вот тогда все и увидят разницу между профессионалом и почти профессионалом.

Внутри все вспыхнуло от восторга – ура, драка! – и имплант тут же пришел в действие. Бедняга отчаянно пытался справиться с наркотиком в крови: эндорфины и гормоны подсказывали, что близится схватка.

– Назови время и место. Там и встретимся.

Порфирио сделал шаг вперед:

– А смысл ждать? Здесь и сейчас – вот мои условия.

– Сейчас?.. – переспросила она, но голос потонул в радостных кликах – столпившиеся вокруг преторианцы пришли в восторг. Она оглянулась – так и есть. Все всё бросили и подошли поближе, окружили плотным кольцом – ну как же, поединок! Кто-то уже делал ставки – на Мэй и на ее противника.

– Но… тут не развернешься.

– Отговорки придумываем? – Порфирио понизил голос – так, чтобы слышала она одна. – Боишься драться со мной один на один?

Она не отвела глаз, и сердце забилось чаще. Имплант все еще боролся с «Рии», похоже, так и не решив, настоящая это угроза или нет. «Я вот тоже не могу понять…» – подумала про себя Мэй.

– Еще чего, – прошипела она в ответ. – Ты, главное, честно дерись, не жульничай.

– Мы за аренду страховой депозит вносили, между прочим, – пробурчал кто-то из Желтых. – Не хотелось бы тут все разнести…

– И где мы трости возьмем? – строго спросила Мэй.

Порфирио обернулся к женщине из Индиго:

– Конни, быстро сбегай, посмотри, что у нас есть. Ты же у нас умница.

Та кивнула и отошла – и Мэй разозлилась еще сильнее. Он так со всеми женщинами обращается, интересно? Господин отдает приказ, и они бегут исполнять? Поэтому он так уверен в том, что победит в схватке? Потому что никогда не встречал реального сопротивления?

Вокруг яростно орали, заключая пари. Порфирио прислушивался с интересом – и спокойно, тщательно перевязывал хвостик пониже. Заправил пару выбившихся прядок и посмотрел на Мэй:

– Ну что? Можешь тоже побиться об заклад, почему бы и нет. Только много не ставь. А то ведь придется домашних просить о ссуде…

– Не нужны мне твои деньги, – отрезала она. И выдержала театральную паузу. – Мне нужны твои волосы.

Стоявшие рядом Индиго замолкли – причем с выражением крайнего ужаса на лицах. Она все правильно поняла. Порфирио обожал свою шевелюру.