интонациями Тессе обычно читали нотации – а потом запирали в комнате.

– Если ваше дело действительно такое важное, потрудитесь вернуться утром – и в более презентабельном виде!

Судя по тону, она и мысли не допускала о серьезности момента.

Джастин даже взглядом ее не удостоил – и снова обратился к отцу:

– Я что тут, по-твоему, ерундой занимаюсь? Нужно… – Он заглянул в глубь прихожей, прищурился – и Тесса поняла, что ее засекли. – Вот ты где! Иди сюда! Скорее! Твоя жизнь изменится – навсегда! Сейчас не благодари, потом спасибо скажешь.

Тесса поколебалась пару мгновений, а потом поняла – а почему бы и нет? Хватит прятаться. Она шагнула вперед, и матушка едва не упала в обморок.

– Тереза! Что ты тут делаешь, позволь спросить? Немедленно вернись к себе!

И Тесса поняла: надо было волосы подколоть. Она и так опозорилась: выбежала к чужаку в халате поверх ночной рубашки. Не важно, что халат целиком рубашку прикрывал – все равно нехорошо. А уж волосы распустить в таком возрасте – это вообще неприемлемо для девушки ее происхождения. Так только женщины нуворишей и голодранцев поступают. Те, как известно, работают вместе с мужчинами и даже выходят на улицу без сопровождения!

– Нет, ни в коем случае! – И Джастин шагнул вперед.

Но от следующего шага воздержался. Пьяный-то пьяный, но он понимал: надо держать дистанцию, особенно если девушка стоит в ночной рубашке. Иначе телохранители вмешаются. Они, конечно, его прекрасно знали и с Джастином приятельствовали – еще бы, сколько он им денег проиграл, – однако некоторые правила нарушать не стоило.

– Пусть она останется. Это важно.

– Я так и не понял, что такое «это», – устало вздохнул отец Тессы.

Джастин сделал глубокий вдох: похоже, все-таки сообразил, что надо вести себя спокойно. И сказал:

– Я уезжаю на родину, Серхио. Уезжаю домой. В РОСА.

Тот радостно заулыбался:

– Тебе что же, гражданство вернули?

Тесса заметила, что матушка тоже обрадовалась – но только потому, что Джастин наконец уедет. И более никогда не побеспокоит их семью.

– Не совсем. – Джастин, похоже, немного смутился. – Короче, не важно. Я возвращаюсь. И я уговорил их выдать мне визу на особых основаниях.

Отец Тессы мучительно морщил лоб, пытаясь подобрать нужные слова. Вдруг лицо его просияло. Никогда она не видела отца таким счастливым.

– Ты все-таки сумел это сделать! – выдохнул он. – Ты увезешь нас обратно!

Джастин переминался с ноги на ногу с несчастным видом:

– Увезу, но не всех. Увы.

Радость в лице отца мгновенно погасла.

– Но ты же много раз говорил…

– Я знаю, что я говорил. И я много раз пытался. Но границы сейчас на замке, они не могут пропустить такую большую группу людей. Единственно… – тут Джастин сделал глубокий вдох, – я могу увезти с собой Тессу.

Матушка перепугалась до смерти. Последний раз она так пугалась, когда Тесса надела черные туфли, отправляясь на чаепитие в дом донны Карлос.

– Но… почему? Почему ты хочешь это сделать?

– А вы как думаете? – воскликнул Джастин. – Чтобы вытащить ее отсюда! Я могу забрать только одного из вас, понимаете! И кого же мне забирать, как не ее! Ты не можешь бросить семью, но она может отправиться навстречу будущему! Она может получить студенческую визу и учиться. Получить настоящее образование.

И он шагнул вперед и взял отца Тессы за руку:

– Серхио, ты-то хоть представляешь, о чем речь? Тесса будет учиться в РОСА! Получит джемманский диплом! А потом и гражданство – кто знает! Таких прецедентов – более чем достаточно! А уж потом она и вас сможет забрать!

Отец ахнул и застыл с широко открытыми глазами. Джастин прекрасно знал, какие слова на него подействуют, знал, что заставляет биться сердце Серхио Круса… Много раз Тесса видела, как Джастин очаровывает людей.

Ее прапрадедушка с бабушкой уехали из РОСА – давно, еще во времена первых генетических рескриптов. Тогда все только начиналось. РОСА и Восточному Союзу пришлось волей-неволей прибегнуть к обмену населением – чтобы создать оптимальный генетических набор в популяции. Тех, кто пытался завести «неоптимальных» детей, штрафовали и сажали в тюрьмы. Вскоре правительство сделало обязательными противозачаточные импланты, и всякое сопротивление было подавлено. Прапрадедушка с бабушкой бежали в Панаму и постепенно, ценой огромных трудов и усилий, упрочили свое положение и оказались на вершине здешней социальной пирамиды. И они полагали, что игра стоит свеч. Ведь их не разлучили, и они родили своих