«Точно, – подумал Санёк. – У меня же квартира имеется. С гардеробом».
Эвакуировался Санёк налегке, навьюченного ослика изображать не стал. Лук Ободранного, меч Скулди (и свой собственный), его кольчуга и шлем. Ну и серебро, разумеется. Остальное припрятал.
Выходя с Закрытой территории, Санёк и Алёна обменялись кивками с контролером-привратником. Представлены не были, но виделись в кабаке.
– Ну ты грозен, Санечка! – заметила Алёна.
Санёк был склонен с ней согласиться. В кольчуге, с двумя мечами… Натуральный викинг. Которого, впрочем, любой настоящий викинг в честном бою без проблем отправит в Валхаллу.
«И, тем не менее, я уже убил пятерых, – подбодрил себя Санёк. – И жив, что характерно».
– Шкурки я в обменник сдавать не стала, – рассказывала Алёна. – Мы их здесь продадим. Они тут почти как в миру стоят.
– А забрать их с собой в Питер нельзя? – спросил Санёк.
– Не-а. Переходит только то, что в тебе. Из Игры – то, что на тебе, а в мир – только то, что в тебе самом. Чему научился и всё такое. Но не импланты. Импланты здесь останутся. Так что в мир – уже одноглазым или там одноруким. Можно, конечно, регенерировать, но это денег стоит, и неслабых. Продать глаз в сто раз дешевле, чем его вырастить.
– А можно вырастить?
– Я ж сказала: всё можно регенерировать. В Техномире лаборатории специальные, у мертвяков вроде тоже можно, я слыхала. Но нам с тобой зачем? Мы пока что целенькие.
– А если вдруг?
– Если вдруг – вот тогда и будем думать. Еще я насчет амбры… Я ее пока в Хранилище отнесла. Ее в обменник сдавать смысла нет. Ценник там на нее не самый лучший. Они же как считают: по ценности в месте получения. А эти, во фьордах, на кашалотов каждую зиму охотятся. Да и на берегу находят. А вот в Техномире она по высшему курсу идет. Только осторожненько надо, а то и нас на органы пустят, и амбру заберут. Это ж Техномир. Там всё по- взрослому.
«Нафиг такую взрослость», – подумал Санёк.
Но законы устанавливал не он, потому придется к ним приспосабливаться.
– Ты насчет Серёги не узнавала? – осторожно спросил Санёк.
– Узнавала, – Алёна сразу погрустнела. – Первым делом и узнала.
– И?
– Ничего хорошего. На Свободе он не появлялся.
– Может, не заметили? – Саньку было трудно расставаться даже со слабой надеждой.
– Как тут не заметишь? Они все выходят в одном и том же месте. А там народу хватает. И торговцы, и контролеры бывают. Никто не видел. И за бесплатной помощью никто на него похожий не приходил. Они ж, такие, там всех отмечают, чтоб понятно было: кто новичок после биоэвакуации, а кто – бомж здешний.
– Тут, значит, и бомжи есть? – спросил Санёк, думая совершенно о другом.
– А почему бы им тут не быть? Тепло всегда, спать можно на улице, подработать тоже найдется где, народ щедрый. Опять же им время от времени одежду раздают, подкармливают.
– А зачем?
– Что – зачем?
– Зачем Игре бомжи?
– А я почем знаю? Есть и есть. Какая разница?
– Никакой, – согласился Санёк.
Эх, Серёга, Серёга!
Не хотелось верить, что его больше нет. Что всё так… необратимо. Всё казалось: это же не реал, это же Игра! И – новичков не убивают. Нет, не может быть, чтобы Серёга погиб насовсем. Они ж, считай, всю осмысленную жизнь – вместе… Нет, надо с этим как-то разобраться!
Пришли. В Санькиной квартире ничего не изменилось. И славно. Душ. Чистая одежда. Бриться Санёк не стал, хотя, на его взгляд, белесая поросль на челюсти выглядела неавторитетно. Если он собирается в весенний поход, придется терпеть. Викинги не бреются.
Обедать. Недалеко от дома обнаружилось уютное кафе с ироническим названием «Похмельное утро». Но кормили неплохо.
– Слушай, а обычные магазины тут есть?
– Конечно. Мы уже два прошли. Не заметил?
Да. Не заметил. Потому что думал о другом. Как правильно построить разговор с контролерами.
