воинам, они на близком расстоянии пробивали кольчугу. Такие стрелы наносили обширные раны, и вытащить их назад в отличие от граненых было невозможно, только вырезать.
Лучник не упустил возможности и выстрелил по раненому дружиннику еще раз, угодив ему в плечо. Воин упал, но на его место встал другой, из второй шеренги – все-таки дружинники были хорошо обучены.
Лучник понимал, что в ближнем бою ему делать нечего, шансов нет, поэтому он стрелял максимально быстро и точно, стараясь нанести дружине ощутимый урон.
Илья был удивлен результатами, поскольку дружинники начали нести потери.
Десятник отдал команду, и шеренга снова двинулась вперед.
Лучник успел выстрелить еще с десяток раз и развел руками:
– Колчан пуст! – заявил он.
Первуша скомандовал:
– Уходи, иначе погибнешь без пользы.
Первуша был доволен стрельбой Осляби. Молодой, из охотников, а шестеро дружинников ранены и участие в битве принять уже не смогут. Но оставшиеся четырнадцать – это чересчур много для двоих. Осознавал ли это Первуша? Конечно, не новичок.
Ослябя ушел вслед за толпой. На улице остался волхв с двумя подручными и Первуша с Ильей. Они стояли, плотно прижавшись другу к другу, плечом к плечу, а дружинники подходили к ним.
Первуша спросил волхва:
– Борг, ты будешь биться вместе с нами и своими людьми?
– Для этого я здесь. Или умру за веру, или одержу верх, другого не дано.
– Я понял. Пусть твои люди станут по флангам, попробуют ударить сбоку, когда шеренга подойдет.
– Ты воин, тебе виднее, – ответил волхв. – Совет тебе хочу дать, только не смейся.
Первуша склонил голову.
– Встань позади Ратибора. Он высокий, руки длинные. После его ударов дружинников добивать будешь.
Такой совет Первуша слышал впервые и очень удивился. Но он послушался волхва и встал немного левее и сзади Ильи. Становиться правее нельзя, можно было попасть под замах меча Ратибора.
Волхв, зная об особенностях Ратибора, очень ловко поставил его впереди и при этом не умалил воинских качеств Первуши.
Дружинники были в десятке шагов.
Первуша метнул сулицу, точно попав при этом в голову дружиннику. Илья впервые видел точность и силу коротенького метательного копья и в полной мере оценил оружие.
Последние метры дружинники бежали. По щиту Ильи ударили сразу несколько мечей. Щит выдержал – окантовка железная по краю сыграла свою роль.
Илья, пользуясь своим превосходством в росте, длине рук и большей физической силе, работал мечом, как мельницей. Меч описывал сверкающие полукружья и разил дружинников.
Шеренга стала охватывать Илью, Первушу и волхва, но сбоку по флагам ударили подручные. Илья видел их нападение боковым зрением, буквально краем глаза. Действовали подручные ловко, тычками крепких посохов, напоминавших боевые палки китайцев или японцев, били в головы, подсекали ноги под коленями. Удары были сильные, увечащие, но не смертельные. Тем не менее они не позволяли дружине сомкнуть кольцо.
Илья впал в раж, рубил, рубил и рубил… Лицо и руки его были в чужой крови, щит разлетелся, но он ухитрился подобрать с земли меч убитого дружинника и работал обоими мечами.
Первуша сзади крикнул:
– Молодец! Не знал, что ты обоерукий!
Перед Ильей образовалось свободное пространство, а под ногами лежали трупы. Слева и справа оставалось по нескольку дружинников, но они боялись приближаться – два сверкающих меча не оставляли шансов уцелеть. Этот гигант напомнил десятнику норманнских берсерков: они тоже шли в бой без защиты, обнаженными по пояс, были страшны, рубили всех и даже свои опасались приближаться к ним в бою. Вот только манера боя была вовсе непохожа на норманнскую.
Десятник был воином опытным и решил показать пример. В двух десятках, которыми он сегодня командовал, были большие потери, дружинники из младшей дружины. И десятник понял, что этого берсерка может остановить только он, иначе в живых из его воинов не останется никого.
Десятник перехватил поудобнее щит и вышел перед Ильей.
У любого воина есть свой стиль, манера боя. Надо только понять, найти слабое место и нанести смертельный удар.
Несколько секунд десятник успевал парировать сильные удары, и уже стал опасаться – выдержит ли его меч?
