Купчиха открыла калитку своим ключом.

Дом тоже производил впечатление: первый этаж каменный, второй надстроен из бревен, причем бревна – лиственница. И крыша крыта не соломой, что было бы смешно для такого дома. И не дранкой, как у избы Ильи, а тесаными дубовыми плашками, кои века пролежат, если не сгорят при пожаре. Во дворе, у корыта с водой – портомойка. Увидев купчиху, поспешно поклон ей отбила.

– Хозяин дома ли? – спросила купчиха для проформы и, не ожидая ответа, проследовала к крыльцу.

– Подожди здесь малость.

Понятное дело, хотела с мужем с глазу на глаз поделиться происшедшим и не пожелала, чтобы Илья слышал, как ее купец раззявой назовет.

Ждать пришлось четверть часа. Но Илья не скучал, осмотрел двор внимательно. Ухоженный двор, на земле ровным слоем солома настелена. Случись дождь, по слякоти и грязи ходить не придется.

Стукнула дверь, и на крыльцо в сопровождении купчихи вышел хозяин. Кряжистый, ростом ниже Ильи на голову, но в плечах не уступит, сила чувствуется.

– Благодарю тебя за супружницу, – низким голосом прогудел он.

– Я думаю, каждый муж должен был на выручку прийти.

– То-то и оно! Должен! Людей вокруг много было, а вора схватил ты один.

Хозяин спустился с крыльца.

– Побороться не хочешь?

Илья пожал плечами – купец явно хотел его проверить. Вопрос – для чего? Но купец уже растопырил руки, как медведь лапы, и двинулся к Илье.

И откуда только взялись навыки и умение? Не иначе Ратибор в прошлой своей жизни бойцом был знатным.

Илья схватил руку купца правой рукой, резко повернулся и перебросил купца через себя – в борьбе этот прием «мельницей» называется.

Купец с размаху приложился к земле, дух из него выбило, и он только крякнул и охнул. А Илья уже нож боевой из ножен выхватил и к шее его приставил.

От удара спиной о землю купец выкатил глаза и только сипел. Ни вдохнуть, ни выдохнуть он не мог. Илья вернул нож в ножны – зачем человека так уж пугать?

Купчиха от увиденного в ступор вошла – хозяина так к земле приложить? И ведь сама обидчика мужа в дом привела. Она заголосила и бросилась к купцу.

Однако тот уже пришел в себя. Илья протянул ему руку и помог подняться.

Купец отдышался и изумленным взглядом уставился на Илью.

– Я в свое время в кулачных боях участвовал, но ни разу повержен не был. Ты откуда такой в городе объявился?

– С полуночной стороны, от Белого студеного моря, из Холмогор.

– Слыхивал я о тех местах, но сам там не бывал. Службу я тебе предложить хочу.

Илья молчал, выжидая. Зачем торопиться? Захочет купец, сам скажет.

– Обозы мои сопровождать будешь? Я с товаром в Ярославль да во Владимир хожу. Сам силой не обделен, а на возчиков надежды мало. Да и то – не их это дело. Им за лошадьми приглядеть надо, покормить, вычистить, вовремя к кузнецу сводить подковы поменять. А я в последний раз едва от татей отбился. Охочих людей в охранники не счесть да проверку не выдерживают, слабы.

– Сколько платить будешь?

– Ногату в день.

Ногата – самая малая деньга. Двадцать ногат приравнивались к малой киевской гривне.

Илья решил поторговаться:

– За ногату в день жизнью рисковать?

– Всем так плачу.

– Вот всех и бери. Меньше, чем за две ногаты, я не согласен.

Купец закатил глаза и зашевелил губами, явно подсчитывая в уме убытки.

– Ладно, согласен, – наконец выдохнул он. – По рукам?

Деньги были нужны. Если волхв его задействует, надо будет Марье денег на жилье-бытье оставить.

– По рукам!