– Хочу предложить вам помощь от имени «Спартакуса» и «Молота и серпа»[164], можем поделиться информацией, где и как нанести наиболее ощутимые удары по тылам Рейха.

– О, вы просто радуете меня, пан Шиманский.

– У нас есть, конечно, некоторая информация, но к вечеру вы будете иметь полный перечень, мне надо обзвонить наших по окрестностям и выявить объекты, которые наиболее стоят вашего внимания, товарищ Любимов. Кроме того, у нас есть добровольцы, которые хотели бы с вами воевать против швабов: поляки, белорусы, украинцы, даже армяне.

– Добровольцы, говорите? Это надо обдумать, и кандидатуру каждого необходимо обсудить с Легостаевым, он наш гэпэушник, ну, из НКВД.

Поболтав таким образом, я тепло попрощался с Шиманским, и польский коммунист ушел. Один поляк пришел, и настроение испортил, второй пришел, и настроение стало вдвое лучше, чем было до Вишневецкого. Вроде бы один народ, а такие разные люди. Потом мы снова целовались с Анютой, вроде прожито с ней немало лет, а все как на первом свидании…

Пока затишье и враг не рвется к нам, надо обсудить дальнейшие планы, а также недавний бой. Поэтому я, оставив Анюту, вышел из комнаты и спустился во двор (губы уж свело от поцелуев, а до чего посерьезней рановато еще, чай, не ночь на дворе), во дворе Гаджиев (механик-водитель БА-10- блиц) чинил машину (или просто по шоферской привычке расслаблялся, коты ведь от безделья что делают, а вот шофера лазят в мотор), рядом советами мешал ему работать пяток бойцов.

– Смирно! – скомандовал Гаджиев, и бойцы вытянулись во фрунт.

– Вольно, товарищи. Гаджиев, продолжайте свою работу, остальные срочно позвать ко мне всех командиров полков, батальонов и особиста Легостаева. Исполнять!

Бойцы разбежались по городу, в это время около дома показалась наша конница, слава богу, прибыли. И ко мне с докладом подскакал Бондаренко:

– Товарищ комдив, бойцы пехотных частей и кавалерии окончили марш и прибыли в городок, чрезвычайных происшествий во время движения не произошло. Взвод Смирницкого взорвал мост и так же скоро прибудет в городок.

– Молодец Александр, благодарю за службу.

– Служу Советскому Союзу!

– Бондаренко, определи бойцов на постой, и пусть отдыхают, сам возвращайся сюда, у нас намечается совет в Филях. Ах да, что там с евреями? Через мост прошли?

– Вас понял, товарищ комдив. Разрешите выполнять? Евреи? Ну да, они прошли, и мы сюда.

– Давай!

Через полчаса у меня собрался ареопаг[165], и первым выступил Цыбиков, как начтыл:

– В ходе рейда на территории завода по ремонту артиллерии нами захвачены следующие трофеи:

1. Четыре счетверенные зенитные автоматические установки[166], из них две отремонтированы и пригодны к употреблению. Две оставшихся негодны к употреблению, и придется уничтожить.

2. Три одноствольные зенитные автоматические пушки[167], из них тоже годны только две, третью уничтожим.

3. Кроме того, захвачено одиннадцать легких полевых гаубиц, но все в разбитом состоянии, видимо, недавно поступили и ремонт еще не был начат.

4. Также захвачены четырнадцать противотанковых и горных пушек, но и они негодны к использованию, видимо, все отремонтированные пушки встречали нас на подходе к городу и разбиты. Предлагаю уничтожить все орудия, кроме двух счетверенных зенитных автоматов и двух одноствольных зенитных автоматов. А еще предлагаю установить данные орудия на грузовики, в городе захвачено десять грузовиков разных марок, в основном немецкие и два французского производства.

5. Захвачено стрелковое оружие, карабины, автоматы, пулеметы и пистолеты, а также боеприпасы к ним.

6. Ну и последнее: захвачено чуть больше двухсот велосипедов.