А с торжества я удрала. И Тёрн тоже. Нам надо было сделать «клубочек». Артефакт, который приведет нас к его отцу. По сродству крови. И сын для этого годился как нельзя более.
Конечно, это был вовсе не клубочек. А самый обыкновенный компас. Только стрелку я специально заказала у ювелира и теперь выдерживала ее в растворе с несколькими каплями крови элвара. Первый наговор я уже произнесла, второй надо было сделать еще через три часа. Я оторвалась от чашки и поглядела на элвара.
– Пойдем на праздник?
Тёрн прекратил метаться по комнате. И поглядел мне в глаза.
– Ёлка, я просто разрываюсь на части. Я не могу уехать – и даже не поговорить с ней. Она моя мать…
Я тоже не отвела взгляда. И открыла сознание. Пусть знает. Я… я бы все отдала, чтобы исправить будущее. Но это не в нашей власти.
– Я могу тебя понять. Но ты должен.
– Кому?! Если мы здесь оказались… я знаю законы временной магии! Нас давно должно было выдавить в наше время! Или нет?
– Не обязательно. Это случится, когда наступит равновесие сил, когда я проведу обратный переход…
– Или?
– Если это временная петля.
– То есть все, что мы делаем здесь, уже предусмотрено. А значит, что бы мы ни делали – в нашем времени все останется по-прежнему.
– А ты хочешь, чтобы она осталась жива…
– Это моя мать…
– Пока еще нет. И неизвестно, родишься ли ты, если сейчас предупредишь ее.
Тёрн опустился передо мной на колени.
– Ёлка, я с ума схожу. Я во второй раз потеряю ее, когда уйду отсюда. Я не могу!!! Я тоже живой, у меня есть душа, я… я… мне так больно, Ёлка…
Тёрн уткнулся лицом мне в колени. Плечи его вздрагивали. Я глубоко вздохнула, скользнула на пол – и обняла друга. И – раскрыла свой разум, полностью впитывая его эмоции.
Боль. Тоска. Одиночество.
Холодная ледяная пустыня. Где никого и ничего. И даже ветер не свищет над просторами. Просто мертвенный холод одиночества, пробирающийся под кожу в кровь и кости, вымораживающий даже самое понятие о жизни… и неожиданный лучик надежды. Мама! Живая! Неужели можно?! Можно все изменить?! Исправить?! Переиграть – и навсегда стереть из памяти страшную сцену: палач и две отрубленных головы. И алая кровь на зеленой сочной траве…
Сердце рвануло чужой болью. Но я покачала головой.
– Ты не должен так поступать. Ты же знаешь – наше будущее останется неизменным.
– Но если мне удастся…
– А если тебе удастся создать еще один мир, где твоя мать останется жива… ты знаешь главный закон равновесия?
– Творец растворяется в своем творении.
И это воистину было так. Об этом говорили на теории временной магии. Время – это река. Ты можешь плыть по ней вперед. Можешь – назад. Можешь своими действиями создать новый поток. И там все пойдет по-другому. Это так. Это будет уже новый мир. Возможно, свободный от старых ошибок. Возможно – нет. Ты никогда этого не узнаешь. Потому что платить за такой подарок придется сразу. Своей жизнью. Силой. Разумом. Душой и посмертием. Творец
– Ты готов умереть ради малой вероятности оставить ей жизнь в другом мире?
– Да.
Фиалковые глаза были полны решимости. Я тоже соскользнула на пол и вцепилась в его плечи.
– Нет! Видит небо, я тебе не позволю так поступить!
– Но ты не сможешь меня остановить.
Тёрн говорил чистую правду.
Я сжала его руки так, словно он готов был исчезнуть уже сейчас.
– А ты – ты обещал, что не оставишь меня! Клялся, что любишь! Это – цена твоей любви?!
– Ёлка, не надо…
Но меня уже было не остановить. Я на миг представила, что я буду, а Тёрна не станет, – и меня затрясло, как в лихорадке.
– Не надо?! Надо! Я не стану тебя держать! Мы и так сделали все возможное! И я вовсе не уверена, что мы останемся живы – все мы! И ты, и я! Но ты хочешь еще больше! Забыв о том, что твоя мать тоже имеет право выбора! Что бы выбрала для тебя она?! Что бы она тебе сказала?! Ответь мне!
Тёрн на миг опустил глаза. Но меня уже было не остановить.
