– Меня Ааша предупреждала, что в папоротнике очередная парочка завалилась. А почему нет, если это обоим в радость?
Аэлена пожала плечами и сменила тему:
– Когда вас ждать от Осьминога?
– Ты же тут ждать не будешь? – удивился Рошер. – Мы ночью придем, к рассвету.
Аэлена задумалась.
Яна помотала головой:
– Аэла, милая, обещаю: завтра утром мы тебе все-все расскажем. Я лично расскажу.
– А сегодня меня можно отправлять домой?
Аэлена подпустила в голос обиженных ноток.
Яна и Рошер переглянулись. Вот так вот поиск убийцы захватывает самых серьезных. Но вряд ли Алинар Авельен одобрит такое увлечение супруги?
Так что Аэлену убедили отправляться домой, а сами переоделись во что попроще и отправились в кабак «Бородатая селедка». По слухам – главное Осьминожье гульбище. Если и не он сам, то кто-то из его приближенных там точно отыщется.
Кабак был похож на все остальные кабаки, которые видела Яна. Ничего нового, ничего интересного. Выцветшая от времени и морской соли вывеска, плохо выскобленные столы, грубые пивные кружки, рыбацкие сети по стенам для украшения…
И – несколько больших столов.
Вот один из них и занимала компания из восьми человек, при виде которых Рошер напрягся.
– Приготовься.
Яна кивнула. Прищелкнула языком, подавая знак Ааше.
Нархи-ро умеют владеть своим телом. Пусть она девушка, но постоять за себя сможет. Спина зудела неимоверно. Как же некстати…
Рошер подошел к столу и спокойно принялся ждать, пока на него обратят внимание. Минуту, две, три…
Наконец голову поднял один из мужчин, по виду – не самый важный. Побегушка и подлипала, такие есть в любой компании.
– Тебе чего надо, мужик?
Рошер, недолго думая, цапнул говорящего за жидкий хвостик на затылке.
– Мужики пашенку пашут, понял?
Воровской жаргон он отлично знал и понимал, что его сейчас оскорбили. Как волк – барана. Положено ж честным ворам с мужиков деньги стричь, вот и…
– П-понял.
– А раз так – говорить я не с тобой буду, прилипала паршивая. Есть тут кто постарше?
Компания переглянулась. Подумали.
– Ну я, допустим. Чего тебе надо, Вайст?
– О, смотри-ка! И имя мое вспомнили?
– Да тебя разве забудешь, гада?
Рошер разулыбался:
– Как приятно, когда помнят и любят. Детей в мою честь не называете?
Ответ был длинным и содержал Рошеру пожелание никогда не размножаться.
Тот и не обиделся. Пусть ругаются, лишь бы своего добиться… А там – шавка лает, ветер носит.
Наконец слово (приличное) взял один из сидящих. Здоровущий, словно шкаф, с пудовыми кулаками и коротко подстриженной бородой, в красном платке, чуть криво повязанном на могучей шее, и грязной рубахе.
– Тебе чего надо-то, Вайст?
– Ты, Никси, до сих пор под Осьминогом ходишь?
– Твое какое дело?
– Да поговорить с ним хочу. К обоюдной выгоде.
– Ты-то?
– Я-то. А чтой-то? – передразнил Рошер.
«Бум», – раздалось рядом.
Ааша немного покритиковала мужчину, который наивно решил подойти к Тайяне сзади и застать врасплох. Сейчас он лежал на полу, уверенно придавленный волчьей лапой, и не пищал. Дух вышибло от удара.
Рошер и головой не повел:
– Это со мной, они безобидные.