– Может, с сына и начать? – шепнула нархи-ро.

Рошер подумал пару минут.

– А давай. Сейчас как раз папаша может ему приказать, он с нами и побеседует. И Ааша рядом, соврать не даст.

– Именно.

Рошер подошел в череде остальных, протянул руку для пожатия. Яна сделала полупоклон – ну, как получилось.

– Наши соболезнования, лойрио. Вы помните, мы с вами говорили?

– Да.

Эрен помнил. Еще бы не помнить…

– Так все в силе?

– Да. Приступайте.

– Вы позволите побеседовать с вашим сыном, лойрио?

– И с сыном, и с женой, – кивнул градоправитель. – Керт!

– Да, отец?

– Сатро Вайст и лайри Риккэр хотят с тобой побеседовать. А я прошу отвечать на их вопросы без утайки.

– Как скажете, отец.

Полупоклон получился очень почтительным, но… Яне не понравилось. Мальчишка отнесся к просьбе отца как к очередной придури, вот и все. Может, и побеседует, но сначала попытается потрепать нервы и самоутвердиться.

Яна принялась в упор разглядывать Керта Эрена. Хорош, ничего не скажешь. Оба ребенка лойрио удались в мать, оба достаточно высокие, светловолосые, с резко очерченными скулами и высокими лбами, у обоих короткие прямые носы. Разница начиналась с губ.

У Синты они были полные, яркие даже в смерти, свидетельствующие о страстности натуры.

Узкие и крепко сжатые губы Керта говорили о холодной рассудочности. Но это и неплохо – здесь и сейчас, разве нет?

– Где будем беседовать, лайри?

Керт нагло улыбался. Рошера он словно и не замечал.

– Проводите нас в комнату Синты? – спокойно предложил Рошер. – Там и поговорим.

Голубые глаза блеснули гневом.

– А не слишком ли многого вы хотите, сатро?

– А вы спросите у отца, чего хочет он, – усмехнулась Яна.

Но вообще – Рошер правильно придумал. Надо бы осмотреть комнату девушки, а с волчьим нюхом это намного проще и быстрее.

Спрашивать Керт не стал, просто поджал губы до полного их исчезновения и направился в глубь дома. Подняться по лестнице, повернуть направо – и вот она, дверь. А за ней – комната Синты. Яна тут же принялась оглядываться.

Да, видно, что это комната девушки. Рюши, оборки, приятный розовый тон – не тот дико розовый, цвета бешеного поросенка, который обожают некоторые, а скорее увядшей розы, очень элегантный. Но на фоне этого цвета любое лицо покажется свежим. Удачно сочетается с кремовым, золотистым и белым… По громадной кровати под балдахином разбросаны подушки.

– Ааша, ищи, – шепнула Яна.

Что искать? Она и сама не знала. То, что покажется странным волчьему нюху. Тайник, чужую вещь, все… неправильное. Они с Рошером тоже посмотрят, но это – потом, потом. А пока…

– Лойрио Керт, ваш отец не сообщил, кто мы такие, – начал Рошер, присаживаясь на кровать.

– И кто же вы такие? – Высокомерием в голосе сопляка можно было сковородку вместо масла смазывать – надолго хватит.

– Нам поручили найти убийцу Синты. – Яна смотрела прямо в лицо парня, глаза в глаза. – Кстати, за что вы ее ненавидели?

Керт дернулся, принужденно рассмеялся:

– Я? Ненавидел?!

– Ненавидели. Сильно. За что?

Яна давила взглядом, голосом…

– Так, хватит, поговорили. – Керт попытался выйти, но перешагнуть через Аашу было сложновато. И страшновато – тоже. – Отзовите свою шавку!

Ааша показала зубы. Шавку? А вот я тебя сейчас как… шавкну!

– Не надо, золотце мое. – Яна подошла к волчице, неспешно потрепала ее по шее. – Не кусай его, он невкусный. И вообще, может быть, даже сестру убил.

– Что?!

Вот теперь Керт возмутился искренне.