— Важен не размер тела, а его качество, — покачал головой Харальд. — Помнишь, я рассказывал тебе, как распределены функции внутри тел сияющих?

— Да! — ответил сын. — Наши волосы и кожа — это приёмопередающий комплекс, они поглощают энергию Великой вспышки, которая течёт всюду! Поэтому наша кожа может быстро поменять оттенок, превращаясь из белой в бронзовую, если направленный на нас поток избыточен. А наши глаза и волосы сияют, делясь с природой собственной энергией, потому что и мы, и природа есть неразрывное целое с Великой вспышкой! Наш мозг получает энергию природы и вырабатывает из неё собственную, он как бы генератор. Эта энергия разносится с кровью по всему телу, кровь, она как шина питания! С кровью энергия передаётся в живые ткани, и вибрация клеток резонирует с ней, многократно усиливая наш энергопоток, то есть наши клетки — это сложный усилитель. Потому что клетки разные, и этот усилитель многокаскадный. Нервная система — это контроль за протеканием процесса, костные ткани — накопитель, они могут накапливать энергию в случае необходимости. Всё это вместе даёт нам возможность вырабатывать энергопоток, на котором строится вся жизнь и технологии сияющих. Правильно?

— Правильно, — оценил отец. — Но если мозг вырабатывает достаточное количество энергии, а тело слабо, мышцы дряблые, их волокна не имеют упругости, проводимость клеток низка, а их количество слишком мало, то созданную мозгом энергию попросту нечем усиливать. Сколько не вырабатывай, без должного усиления энергопоток будет ничтожным.

Если же слабо сердце, кровеносные сосуды и капилляры тонки, артерии непрочны, вены неэластичны — энергия не сможет подаваться с генератора на усилитель с положенной интенсивностью. И вновь твой энергопоток выйдет слабым и незаметным.

Если сияющий оброс жиром, его слой сдавливает мышечные ткани и гасит вибрацию их клеток. Жировые ткани не умеют сокращаться, через них не проходят кровеносные сосуды. Жир — это изолятор энергии, его назначение не транслировать, а запасать её. Обрастёшь жиром, и твой энергопоток иссякнет. Не имея возможности отдавать энергию, ты будешь переполняться ею изнутри, и это станет разрушать твои внутренние органы и ломать их работу. Ты быстро станешь немощным, и твой мозг запустит механизм самоликвидации организма, потому что поймёт, что ты бесполезен. Не пройдёт и шестидесяти лет, как разжиревшего сияющего не станет. Впрочем, сияющим он перестанет быть гораздо раньше.

Поэтому важен не размер твоего тела, а его качество. Сложная система может работать с максимальной эффективностью только тогда, когда максимальное качество имеет каждый из составляющих её узлов. Даже если некачественным окажется всего один из них, этого будет достаточно, чтобы испортить всё. Давай-ка поторопимся, нас уже ждут.

Они покинули бронекатер и направились к пирамиде завода. Могучий пятиметровый воин в белой броне и девятилетний мальчишка двух метров ростом, выглядящий рядом с ним игрушечным, шли по тенистой аллее многовековых деревьев, негромко разговаривая меж собой. Оставшийся позади бронекатер захлопнул люк и перешёл в режим ожидания, трансформируясь из полупрозрачной сплюснутой сферы в кусок скалы неправильной формы. Его поверхность приняла оттенок, неотличимый от камня, и слилась с тенями раскидистых древесных крон.

— Отец, я когда пытался боевой пост зажечь, кулак разбил, — Тринадцатый на ходу разглядывал полностью здоровую руку. — Он опухший был. А сейчас не болит. Меня корабль исцелил?

— Мама установила на бронекатере кристалл регуляции, — кивнул Харальд. — Он сравнил твой поток с эталонным и обнаружил травму кисти. Она не была серьёзной, и за время полёта кристалл справился с ней. Но настоящий воин должен уметь исцелять себя самостоятельно. Кристалл регуляции действует в соответствии с заложенными в него отпечатками эталонных потоков. Как ты уже знаешь, личный поток каждого сияющего уникален, двух абсолютно одинаковых потоков не бывает, поэтому каста целителей закладывает в кристаллы регуляции стандартные отпечатки. Кристалл не может идеально вылечить тяжёлый недуг. Но его достаточно, чтобы сияющий оказался в состоянии добраться до Целителей, либо получил достаточно сил для вхождения в режим саморегуляции.

— Наставники говорили, что этому нас не будут учить на начальных кругах, — вздохнул сын.

— Это сложное воздействие вообще и вдвойне сложное из-за того, что воздействовать приходится на самого себя, — объяснил отец. — Поначалу ничего не получается и у сияющих, переставших быть чадом. Помнишь, как ты пытался остановить себе кровь, когда взорвалась кнопка подъёмника?

— Помню, — вздохнул Тринадцатый. — Было больно, и из-за этого не удавалось сконцентрироваться. У меня так и не получилось.

— Со временем научишься, но это не простой процесс. Необходимо суметь полностью отключиться от боли, эмоций и вообще от всего. Только так можно погрузиться в собственный поток и направить его на регенерацию повреждённых тканей. — Харальд многозначительно хмыкнул. — У меня тоже не сразу получилось. Пока тренируешься — всё вроде в норме. Но стоит получить настоящую рану, как концентрация падает. Поэтому тренировки по саморегуляции начинаются после совершеннолетия. И лучше всего получать настоящую рану, если хочешь преуспеть в этом.

— Настоящую рану? — Тринадцатый посмотрел на ладонь, исцелённую юными валькириями. Да, вот уж чего точно долго ждать не придётся, так это настоящей раны. — А как саморегуляции учат сестёр? Им тоже наносят настоящие раны? Они же жёны, их поток не такой сильный.

— Сёстрам не проводят практические занятия, — отец подошёл к заводским воротам и лёгким движением распахнул массивную многометровую створу. — Они получают только теорию.

— Что же будет, если дочь получит рану, а рядом никого нет?

— Если жена или дочь рода получает рану и ей некому помочь, то возникает более серьёзный вопрос: где все мужи и сыновья рода? — Харальд