Больше шести часов у нас ушло на подготовку. То, что я полагал наиболее трудным (доставка каменных блоков-снарядов), оказалось задачей не первой степени тяжести. Куда сложнее была доставка на место штанги «дальномера» – ее длина была больше двух метров. Точнее, трудность представляла не сама доставка, а аккуратность. Предварительная юстировка уже была сделана, но любой случайный удар мог ее сбить. Вот почему мы решили отложить пристрелку на завтра.

Моя роль заключалась в том, что надлежало стоять подальше и не мешать. Все остальное ребята делали сами.

– Направление поправь. Еще два градуса к северу.

– Готов. Сарат, пуск!

– Есть! Вижу его. Ну, сколько там? Хорот, перелет пятьдесят.

– Даю поправку. Пуск!

– Прямое попадание! Ай да ты!

– Это еще четверть дела. Дистанция по дальномеру… так… ждем, пока Сарат запустит поближе…

– Мазила!

– Не я мазила, это юстировку делать надо. Коэффициент поправить… вот. Сарат, дай!

– Кажется, опять недолет, но поближе. Сколько там у тебя? Одиннадцать?

– Еще малость прибавлю коэффициент усиления. Сарат, валяй!

– Точно говорю, перелет.

– А мы еще изменим… Ну-ка!

– Есть! Попал сороке в глаз!

– Проверить! Есть накрытие? Сарат, сократи дистанцию.

Довольно долгое ожидание.

– Давай!

– В точку!

– На пятистах ярдах да промазать – это ж кем надо быть? А вот если до двух тысяч пятисот? Сарат, организуй!

– Он так быстро не отойдет.

– Ничего, подождем.

Через полчаса:

– Что, готов? Ну, давай!

– Как Темный в глаза плюнул, не вижу ничего… Сарат, как там? Прямое?

– Ну, ты ловок!

– Ладно, запишем в журнал испытаний, что на дистанциях от пятисот до двух тысяч пятисот при коэффициенте усиления… записал?

Еще через полчаса к нам подошел наш особо почтенный. Он храбрился, но все отметили, что парень подустал. Почти единогласно (при одном голосе «против») решили, что испытание главного калибра отложим на завтра.

– А тебе кристаллы, случаем, подзарядить не надо?

– Ну… надо бы.

– Так заряди, и у тебя появится для отдыха одной причиной больше.

Мы отужинали и перебрались на борт «Ласточки», которую отогнали метров на пятнадцать от берега и поставили на якорь. Это было мерой против хищников.

Когда я уже устроился за тумбочкой (назвать это столом было бы непростительным преувеличением) и даже прочитал кое-что из учебника, в голову стукнула совершенно боковая мысль. И я опять вызвал Сарата. Против ожидания, он выглядел довольно бодро.

– Друг, вот я о чем подумал. Оценить интегральную магоемкость по Ромену мне, конечно, не под силу. Но ты хотя бы расскажи, как это делается.

Ответ я бы не назвал кристально ясным:

– Да чего тут… а, да… ох, так как же… ну, задачка… знаешь, я начну с начала.

– Уж пожалуйста, именно оттуда.

– В учебнике этого нет, поскольку на бумаге такое не записать. Студенту дают эталон… это обычно кристалл… и предлагают самому оценить… ну, прикинуть… Темный тебе на шею… вот сколько бы ты дал по ощущениям. А потом говорят: а на самом деле здесь, скажем, десять единиц по Ромену. Потом другой эталон, в нем, к примеру, сто. А после десятого эталона студент, если он не бездарность, уже сам весьма точно может оценить магоемкость, и это умение остается с ним до конца жизни.

Основам метрологии нас учили. Вот почему последовал вопрос:

– А как проверяется эталон? Хочу сказать, где берут эталон для эталона?