серьёзное дело! Она не просто работает с настоящим дознавателем – она на полных правах участвует в расследовании! А не готовит кофе в полевых условиях.

Она получает драгоценный опыт настоящей работы!

Узнав, что Надежда берёт её с собой, Полуница едва с ума не сошла от счастья. Не стесняясь, заявила, что сбылась мечта всей её жизни, пообещала, что скорее умрёт, чем опозорится на первом задании, и попыталась отпроситься в лавку Торговой Гильдии для закупки мешка необходимых и просто симпатичных артефактов. Надежда восприняла бурную радость помощницы с пониманием – сама когда-то была стажёром, – велела успокоиться и заняться документами.

«Потому что дознаватели работают не кулаками, а головой».

Полуница пригорюнилась, решив, что будет просто таскать за Гадюкой портфель, однако в Хабаровске получила поистине царский подарок: приказ самостоятельно пообщаться с подругой Миры – человской девушкой Юлией, от встречи с которой фата не ожидала ничего толкового и потому сбросила на стажёра.

– Госпожа Самсонова? – официально поинтересовалась люда, входя в кабинет.

– Да… – На фотографиях, найденных в квартире Миры, Юлия выглядела страшненькой, такой же она оказалась и в реальности: жидкие волосы собраны в пучок, скулы широкие, нос узкий, передние зубы чуть больше, чем нужно, а кошмарную оправу очков следовало запретить законодательно.

– Галина Пескова, Хабаровское полицейское управление. – Полуница тренировалась произносить: «Московское полицейское управление», боялась, что оговорится, но всё прошло идеально. – У меня есть к вам несколько вопросов.

– Проходите… – запоздало спохватилась изрядно растерявшаяся Юля. – Что-то случилось?

И попыталась подняться со стула.

– Пожалуйста, не вставайте. – Полуница уселась напротив, несколько секунд серьёзно разглядывала нервничающую челу, после чего вздохнула: – Сегодня утром было совершено нападение на группу археологов около Гольдинской…

– На археологов? Сегодня? – Самсонова побледнела. – На москвичей?

– На них.

– Я…

– Вы их знаете?

– С Мирой, руководителем группы, я училась в институте. – Юля снова попыталась встать, но не встала, несмотря на то, что на этот раз Полуница ей не мешала. Взяла в руку карандаш, сломала его. Сняла очки, достала из сумочки платок и принялась резко начищать линзы. – Я знала Миру… Это я пригласила её… – Неожиданно вернула очки на нос и громко спросила: – Они живы?

И так ответила на главный вопрос, с которым стажёр-дознаватель Зелёного Дома заявилась на исторический факультет ДГГУ: госпожа Самсонова к таёжной бойне отношения не имеет.

– Где сейчас Мира? – не дожидаясь ответа, продолжила чела.

– Её везут в Москву.

– Уже? – Юля сбилась. – То есть… Так быстро? Вы ведь сказали…

– Мира тяжело ранена, но ей повезло – выжила. В столицу как раз направлялся борт МЧС, и спасатели согласились взять её с собой.

– Но разве не надо было в больницу?

– Мира ранена тяжело, но дорогу перенесёт, – мягко произнесла Полуница. – Можете о ней не беспокоиться.

– Да… – Самсонова высморкалась в платочек. – Вы для этого пришли, да? Вы хотели сказать…

– Мира не говорила, что ищет?

– Нет. – Юлия качнула головой. – Она звонила вчера, сказала, что добыла кое-что любопытное, и мы договорились встретиться сегодня. У нас хорошая лаборатория, недавно поставили прибор для ускорительной масс-спектрометрии…

– Что она хотела изучить на нём?

– Мира не сказала.

– Даже не намекнула?

– Нет. – Самсонова вновь высморкалась. – Это важно?

– Мы не нашли в лагере никаких раритетов, вообще ничего. Также исчезли дневники, журналы, прочие документы и электронные приборы, это позволяет предположить, что убийцы охотились за добычей вашей подруги.

– Это ужасно…

Юля явно собралась всерьёз расплакаться, и потому Полуница ускорила допрос:

– С кем ещё Мира общалась в городе, кроме вас?

– Не знаю…