— Апорт! — передразнила Инга его интонацию.

Она исподлобья сторожко поглядывала на всех встречных-поперечных. У Джоя даже рука зачесалась — как когда-то с Инсон — откинуть падающие на ее лицо волосы. Минут через пять-десять пугливая черепашка подуспокоилась и начала вылезать из своего панциря. Замечать окружающее.

— О! А этого магазина раньше не было! А это что за скульптура?

— Памятник копейке. Да, установили как раз по весне, ты еще в коме была.

Не желая от него отрываться, Инга под ручку обошла монетку размером с нее саму, потрогала, почитала надписи, а напоследок еще и перевернула диск, укрепленный на шпильках. Джой, чувствуя себя теперь родителем на прогулке, наблюдал снисходительно: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы дитя не вешалось.

— О! И фонтан новый! — восхитилась Инга.

— Ты бы еще дольше проспала, вообще бы город не узнала… искупаться захотела?!

Он еле оттащил Ингу от «поющего» фонтана — та непременно хотела постоять между цветных взлетающих струй. Девушка огляделась, глубоко вздохнула. Глаза ее блестели.

— Как хорошо! Посмотри, какой город красивый осенью! Я осень люблю больше, чем весну и лето. Гляди, а ветки вокруг фонаря просто как абажур…

Джой поглядел и согласился: да, похоже. И Инсон, и Инга — одна или обе по очереди — открывали ему глаза на мир вокруг. Когда он последний раз прогуливался теплым осенним вечером, когда так остро пахнет уходящим летом, дымком и мокрыми листьями? Как же, весь в делах, босс, большой человек! Весь мир перевернется, если некий Евгений Чжой притормозит хоть на минуту!

— Давай показывай, что еще нового появилось! — скомандовала расхрабрившаяся Инга.

Она же после выхода из комы всё по больницам, а потом затаившейся мышкой в своей квартире… Так что даже он знает больше!

— Только потом не жалуйся, что устала!

— Ой-ой, кто бы говорил! Ты же сам наверняка даже в туалет на машине ездишь! — нахально заявила Инга.

Ну погоди! Он энергично устремился вперед. Инга упрямо пыхтела рядом. Джой покосился на ее раскрасневшееся лицо и понемногу замедлил шаг: и впрямь еще с отвычки сомлеет от такого марш-броска.

Странно, но держаться за руки на людях уже не казалось по-детски. Ладонь ее была небольшой, теперь согревшейся, с гладкой тонкой кожей, по которой так и хотелось провести большим пальцем. Чтобы отогнать это неожиданное желание, Джой буркнул:

— Вцепилась, как обезьянка в мать родную!

Инга дернулась, но он перехватил ее руку, для надежности сплетая пальцы.

— Нет уж, держись крепче! А то как увидишь еще какого-нибудь своего призрачного приятеля и рванешь опять через дорогу. Как я потом твоей матери в глаза смотреть буду?

— Размечтался!

Но вырываться перестала.

Возвращались они к машине и впрямь утомленные, но довольные. Инга улыбалась часто и беспричинно, но Джой заметил, что движется она все медленнее. Только бы спорить, ага!

Он со вздохом опустился на скамью напротив входа в метро.

— Уф! Все-таки ты меня укатала!

— То-то же! — Довольная Инга шлепнулась рядом. Огляделась по сторонам и вдруг выпрямилась — будто кол проглотила.

Он понял сразу.

— Что? Здесь кто-то есть?

Инга молча кивнула.

— Где?

Медленно подняла руку.

— Вон там. Прямо перед входом в метро.

Джой прищурился, как будто мог увидеть. Но и он заметил, как входящие-выходящие люди необъяснимо сворачивают, минуя небольшой островок асфальта перед входом.

— Что он делает?

Инга повернула голову и выдохнула ему в шею, косясь в сторону метро, точно боясь, что призрак их подслушивает:

— Это женщина. Она неподвижно стоит и смотрит на двери…

— Она тебя не видит?

— Нет. Пойдем быстрее отсюда!