Как ему тогда выпутываться?

Он опасался уже не того, что Инга не поверит в странствия своей души: видела столько потустороннего, что только поудивляется и посмеется. А вот какова будет реакция на то, что они никогда не встречались и даже не знали о существовании друг друга, не говоря уж про какие-то… близкие отношения? Женщины — существа неожиданные. Вдруг посчитает себя обманутой и оскорбленной?

Вопросы, вопросы…

Едва они затормозили у искомого дома, как Инга вскрикнула:

— Куда, Потеряшка?!

— Куда он побежал?

— В этот дом, первый подъезд…

— Все правильно, там он и жил. В смысле, там живут его хозяева. Кстати, они уже нового щенка взяли из того же питомника.

Инга минут пять вглядывалась в дверь подъезда: прощается таким образом или ждет какого-то знака от своего недолгого питомца? Вздохнула и сказала:

— Ну что, поехали домой?

Мы с Джоем еще сверялись с адресом и ремни отстегивали, а Потеряшка уже выскочил из машины безо всякой команды и открытия дверей. Встал на тротуаре, напряженно принюхиваясь, — и вдруг сиганул вперед, сквозь людей, сквозь закрытые двери подъезда. Узнал дом родной!

Глупо, конечно, но мне стало обидно: хоть бы хвостиком вильнул на прощание… Ага, и написал благодарственное письмо от своих хозяев и от себя лично!

Ну ладно, будем надеяться, что пес теперь счастлив. Пусть и по-призрачному. И больше уже никогда не потеряется.

— Что, расстраиваешься? — спросил Джой, когда мы возвращались обратно.

— Ну…

Он продолжал мягко, но неумолимо:

— Сначала инчхесины, теперь тонмульсины — духи животных. Ты же понимаешь, что это уже явный перебор? Тем более еще и в квартире.

— Ты совсем как мама! Я в детстве кошек-собак собирала по всей округе, а она говорила: «Ты зачем всякую дрянь домой таскаешь?»

— Очень мудрая женщина, — тактично заметил Джой.

Я фыркнула и отвернулась к окну. Чем вообще могла помешать ему призрачная псина? Ее же не видно, не слышно, есть-пить не просит, ничего не грызет и не гадит.

В боковом зеркале что-то мелькнуло. Я машинально глянула раз, глянула два и вытаращила глаза.

За машиной несся Потеряшка! Уши развеваются, язык болтается, хвост натянут струной, мощные лапы загребают воздух… Глупый, еще не понимает, что ему не нужно гнаться — захотел бы, разом оказался в машине.

Я беспомощно глянула на Джоя и вновь уставилась в зеркало.

Привидение не может утомиться, но, не зная, что оно привидение, может заплутать и отстать. Вот и отражение Потеряшки появлялось все реже, пока совсем не пропало из виду — его заслоняли едущие следом машины.

Вот зачем он за нами побежал? А может, его хозяева куда-то съехали? Или он не нашел своей квартиры? Надо было довести его до самой двери. Угу, и сдать из рук в руки: вот ваша мертвая собачка, примите-распишитесь!

Мельком глянув в зеркало заднего вида, я ахнула: Потеряшка по-прежнему несся за нами. Упорно, отчаянно, безнадежно.

— Что такое? — тут же спросил Джой. Бросил взгляд на меня, в зеркало. — Он что, за нами увязался?

— Да-а…

Я, уже не скрываясь, развернулась на сиденье. Упершись подбородком в подголовник, смотрела на преследующего нас призрачного пса.

Джой спросил, погодя:

— Не отстает?

— Не-а.

— Свернуть на хайвей, что ли? А то тут ограничение по скорости. Или по дворам от него оторваться? Чтобы нас не нашел? А?

Я молчала. Я почти слышала, как Потеряшка скулит на бегу.

Джой взглянул на меня раз, взглянул два…

И притормозил у обочины. Я с недоумением выглянула в окно: где это мы? Джой побарабанил пальцами по рулю.

— Я тут подумал… Если б у тебя была такая псина, когда ты того самоубийцу обхаживала, она бы не дала тебя в обиду. Мастино — это же круто и страшно? Даже для призраков, да?

— Ну… да. Наверное.